Битва глобальных проектов

[ZHAN]

История человечества — это извечная борьба глобальных проектов (цивилизаций) за мировое господство, нескончаемая битва, подчиненная определенным законам.
Почему одни страны становятся великими державами, а другие бесследно исчезают со страниц истории?
От кого и от чего это зависит?


Девять — сакральное число. Предел земного и любимое число китайских императоров. Случайно это или нет, но именно девять цивилизаций сегодня ведут борьбу за гегемонию в мире. Это не грубое силовое противостояние, типичное для Древнего мира и раннего Средневековья, и не изысканное коварство эпохи Возрождения. Современные цивилизации, которые мы назвали «глобальными проектами», предпочитают победы на информационно–смысловом поле, что гораздо эффективнее ядерных зарядов. Хотя бы потому, что когнитивное оружие не уничтожает окружающую среду.

Именно поэтому последние десятилетия ушедшего и начало нынешнего столетия продемонстрировали вполне очевидную закономерность: мировые силы, представленные в глобальных проектах, все более предпочитают прямому противостоянию лоб в лоб обходные технологии, дающие больший простор для ума и души. То есть на смену геополитическим играм в шахматы, где «белые», как правило, начинают и, как правило, выигрывают у «черных», пришел карточный расклад.

И активными игроками за карточным столом истории могут быть только глобальные проекты.

При этом возникает вполне резонный вопрос: а возможно ли предугадать результат игры заранее?

В принципе, это возможно. Мы попробуем проанализировать закономерности исторического развития и взаимодействия цивилизаций и понять, что нас ждет в недалеком будущем.

Закономерности развития

Глобальные проекты, так же как и люди, рождаются, взрослеют и умирают.

1. Средний возраст одного цивилизационного цикла проекта — 12 поколений (или 336 лет[2]):

♦ четыре поколения (112 лет) — «хаос воюющих царств». Период рождения, отрочества и юности — наиболее драматичный и интересный этап в жизни проекта, так как именно в это время формируются его основные черты, направленность и виды на будущее. Грубо говоря, лентяйничал, учился плохо, спортом не занимался, болел часто, шел на поводу у других — в следующий период войдешь слабым, не готовым к великим свершениям, то есть не состоишься как самостоятельный проект;

♦ три поколения (84 года) — «малое процветание». Период становления проекта, его утверждения в истории. Это самый короткий и плодотворный этап развития цивилизации, когда появляется возможность воплотить в жизнь юношеские мечты, стать лидером, заставить окружающих слушать себя и подчиняться.

♦ пять поколений (140 лет) — «великое единение». Период зрелости, старости и «смерти» проекта. Это этап обретения гармонии, достижения наивысшего расцвета и духовности, который заканчивается «смертью», обрушивающей проект в новый «хаос» очередного цикла.

2. Жизнь отдельного человека , как и всей цивилизации, развивается по одним и тем же законам. Только в первом случае периоды измеряют годами, а во втором — десятилетиями. Именно поэтому их начало и конец на временной шкале могут не на сто процентов совпадать с соответствующими переломными событиями. Кроме того, мы можем проследить периодичность циклов только в состоявшихся цивилизациях. В прочих странах сделать это крайне сложно по причине недостатка исторических материалов и в силу большей зависимости этих стран от факторов, прерывающих естественный ход развития (революции, захватнические войны, стихийные бедствия и т. д.).

3. Естественный ход развития проекта (как и жизни человека) может быть прерван по причине внешних обстоятельств, никак от самой цивилизации не зависящих. В частности, для проекта «Древний Египет» такими событиями стали завоевание страны персами и Александром Македонским, для «Русского проекта» — монгольское нашествие, а для проекта «Британская империя» — буржуазная революция XVII века. В то же время Великая французская революция и Великая Октябрьская социалистическая революция были явлениями закономерными и с точки зрения теории цикличности вполне прогнозируемыми.

4. Итак, средняя продолжительность «жизни» глобального проекта — 336 лет. Разумеется, это не догма. Для одних этот период может составлять 320 лет, для других — 350. Ведь когда мы говорим, что российские мужчины живут в среднем 65 лет, это вовсе не означает, что все без исключения доживают до этого возраста, а затем умирают. И соглашаясь с тем, что человек становится самостоятельным в среднем в 27 лет, мы допускаем, что отдельные индивидуумы могут достичь самодостаточности к 18 годам, а некоторым это вообще не удается. И все же мы оперируем какими–то цифрами, так как прекрасно понимаем, что для человеческой жизни 90 лет — много, а 55 — все–таки мало. И если мужчина в 40 лет все еще тянется к материнской груди — это скорее исключение из правил, чем норма.

5. Плодотворность и насыщенность каждого последующего периода жизни проекта зависит от того, как был преодолен предыдущий. Допущенные ошибки приводят к кризисам в будущем. Следовательно, если во время периода «малого процветания» проект не достигает поставленных целей, это происходит по причине незавершенности процессов развития в предыдущем периоде «хаоса воюющих царств».

6. Личное счастье и финансовое благополучие конкретных людей не зависят от того, на каком этапе развития находится проект. Человек может быть счастлив в период хаоса и глубоко одинок в период единения. Не стоит ожидать, что с наступлением периода «малого процветания» немедленно начнется бурный расцвет личности. Наивно полагать, что период «великого единения» всех объединит, люди обретут богатство и счастье, перестанут конфликтовать, а правитель будет всех одаривать своей любовью и осыпать наградами. Речь идет всего лишь о возможностях, которые тот или иной период предлагает.

7. Показателями нормального развития человека являются его физиологические, умственные и психические данные. Рост и вес, работа сердца и печени, способность переносить физические нагрузки, сообразительность для каждого периода жизни разные. При этом, даже если все эти показатели у вас в норме и человек вы, как говорится, неплохой, это вовсе не значит, что вы лишены недостатков и одинаково хороши для окружающих.

Для глобальных проектов также разработаны показатели, свидетельствующие о нормальном развитии: рост территории, увеличение численности населения, развитие экономики, науки, образования и культуры, в частности, литературы и искусства. XIX век — век наивысшего расцвета России — закономерно совпал с периодом «великого единения» «Русского проекта». Его называют «золотым веком» не только по причине максимального расширения государственных границ, роста военной и экономической мощи, а также уровня жизни народа, выразившегося хотя бы в появлении новых сословий мещан и разночинцев. Это время Пушкина и Толстого, Глинки и Чайковского, Репина и Врубеля, Менделеева и Сеченова, а также, если хотите, Плеханова и Ленина. И хотя в стране происходили восстания и войны, людей ссылали на каторгу и предавали смертной казни, называть этот период российской истории мрачным и беспросветным из–за казненных декабристов, терактов и убийств самодержцев вряд ли справедливо.

8. «Bceму свое время» . Умственные, физические и психические возможности человека на разных этапах его жизни неодинаковы. В пять лет он не может окончить университет, а в 70 — исполнять роль плейбоя. В 18 после бессонной ночи на дискотеке вы отправляетесь на лекцию по психологии и при этом неплохо себя чувствуете, а после 45 бессонные ночи чреваты печальными последствиями. Человек старается избегать того, что ему повредит. Стакан водки — радость для некоторых индивидов среднего возраста — является смертельной дозой для младенца.

В развитии глобальных проектов также следует избегать «перегрузок». Россия сейчас находится в стадии перехода от хаоса допубертатного периода и пубертата к зрелому процветанию, и для нее крайне важно пройти этот этап с наименьшими потерями. Поэтому на нынешней стадии развития стране абсолютно противопоказаны революции и гражданские войны. Призывы к ним сегодня равнозначны призывам к десятилетней девочке родить как можно быстрее, только потому, что ее жизнь, по мнению окружающих, не совсем удалась. Может быть, она и родит, но вернее всего, либо погибнет сама, либо потеряет младенца.

[ZHAN]

Нации могут достичь состояния глобального проекта, или собственно цивилизации, только при следующих условиях:

1. Наличие проектообразующего народа.

2. Наличие проектообразующей территории, в том числе и мифологизированной (как у евреев на протяжении почти всей их истории).

3. Наличие проектообразующей идеи.

4. Наличие проектообразующей элиты.

Примером может служить глобальный проект античной истории «Древний Рим»:

♦ проектообразующий народ — римляне;

♦ проектообразующая территория — Лаций;

♦ проектообразующая идея — идеология Pax Romana («Римский мир»), реализуемая практически на протяжении всего исторического развития древнеримского государства;

♦ проектообразующая элита — верная патриотическим идеям Древнего Рима верхушка, объединившая высшую законодательную (сенат), исполнительную (консулы) и судейскую власть (трибуны) в руках наиболее уважаемых патрицианских (например, Юлии) и плебейских (например, Гракхи) родов.

Римляне не просто покоряли соседние народы. Они подтягивали их до своего уровня, используя институты государственной власти и совместные экономические проекты. С чего начинали?

С определения административного статуса покоренной территории, внедрения в ее юридическую практику римских законов, строительства дорог, мостов и акведуков, четкой организации почтовой службы.

Идеология Рима носила надконфессиональный и наднациональный характер, что исключало возникновение вражды на национальной и религиозной почве. Все это обеспечивало стабильность государства и его долголетие.

Древний Рим рухнул из–за коррозии собственной элиты, это так. Но не меньшую роль в развале единого государства сыграло признание христианства в качестве государственной религии, после чего последовало уничтожение и отторжение огромного пласта языческой культуры и разобщение людей по религиозному принципу.

[ZHAN]

В цивилизационной битве (карточной игре) глобальных проектов сегодня участвуют следующие игроки:

1. Вечное царство Израилево.

2. Папская империя Рима.

3. Имамат — шиитский проект.

4. WASP — белые англосаксонские протестанты.

5. Срединная империя (Китай).

6. Халифат — суннитский проект.

7. Объединенная Европа.

8. Самурайская империя (Япония).

9. Русский проект.

Такая последовательность проектов не случайна. Она обусловлена следующими параметрами:

♦ возраст проекта;

♦ его пребывание на той или иной стадии развития («хаос воюющих царств», «малое процветание» или «великое единение»);

♦ наличие проектообразующих признаков.

Первые два проекта — одни из древнейших в мире, хотя, согласно официальной историографии, их разделяют почти 1,5 тысячи лет. Кроме того, и евреи, и католики во второй половине XX века вошли в высшую стадию развития — период «великого единения», в котором и будут пребывать весь XXI век. У них есть главное — наличие всех признаков, необходимых для того, чтобы проект состоялся.

Следующие два проекта тоже обладают всеми необходимыми условиями для реализации. Но так уж случилось, что в конце прошлого века они вошли в самый драматичный (но и вместе с тем самый интересный) период своего развития. Они как бы родились заново и делают первые шаги (оттого, наверное, и не всегда правильные). Персы свалились в период «хаоса воюющих царств» после победы Исламской революции 1979 года, а надменные «васпы» — на рубеже тысячелетий! Может, именно поэтому эти два проекта столь враждебно настроены по отношению друг к другу, рычат и кусаются, словно два щенка–волчонка, пытающихся доказать всей стае (человечеству), кто из них круче.

Срединная империя сумела сохранить свое достоинство и величие, несмотря на унижения позапрошлого века, что было связано с ее пребыванием в периоде «хаоса», из которого она доблестно шагнула в «малое процветание» в конце XX века. Сегодня это — стремящийся к власти и мировому лидерству сильный «молодой» человек, сумевший преодолеть все болезни роста и превратившийся в настоящего мужчину–воина.

Первые пять проектов, «Большая пятерка», обладают всеми проектообразующими признаками, а потому именно они являются сегодня главными игроками за карточным столом истории.

Шестой — Халифат — и «девятка» («Русский проект») должны в ближайшие годы шагнуть из периода хаоса в малое процветание. Для нас срок смуты заканчивается в 2021 году, для суннитов — в 2027–м. Но сумеют ли эти два проекта реализоваться и преодолеть столь важный для себя исторический барьер? Ведь на сегодняшний день у них отсутствуют некоторые (и весьма существенные) проектообразующие составляющие.

Объединенная Европа (седьмой проект) стала складываться после Второй мировой войны, которая подвела жирную черту под попытками отдельных европейских государств добиться гегемонии на континенте (вспомним немцев, французов, шведов, отчасти испанцев). Европейцам хватило мудрости понять, что пора строить общий дом на залитой кровью столетних конфликтов и войн земле. Можно пожелать им удачи на этом сложном пути. Но для того чтобы общеевропейский проект состоялся, все–таки необходимо наличие тех самых четырех условий, а с этим пока не все получается.

У Японии, которую, следуя восточной традиции, я поэтично назвал Самурайской империей, вроде все проектообразующие признаки налицо. Но… Состоится ли эта цивилизация как полноценный восьмой проект — вопрос. И связано это, прежде всего, с тем, что до середины XIX века японцы довольствовались своими островами. И не просто не стремились выходить за рамки собственных национальных границ, а активно проводили политику изоляционизма, что абсолютно не соответствует задачам и принципам жизни глобального проекта. Учитывая все вышеперечисленные факторы, напрашивается логичный вывод: оба проекта (и Объединенная Европа, и Самурайская империя) находятся на так называемом этапе «проектной сборки», что соответствует самому первому периоду «хаоса воюющих царств» в жизни любого проекта.

Ясно, что перечисленными девятью цивилизационными проектами не исчерпывается всё то огромное многообразие антропологического, этнического, мировоззренческого и культурологического спектров, которые присутствуют в различных уголках нашей планеты и проявляются с различной степенью яркости в зависимости от обстановки и «освещения». Но в данной теме речь идет только о глобальных цивилизациях, способных оказывать решающее воздействие на общемировые процессы.

[ZHAN]

Эту империю вы не найдете ни в одном учебнике истории, так как на самом деле ее не существовало. И вместе с тем, евреи как носители определенных цивилизационных ценностей сумели создать систему взглядов и мировоззренческую теорию, которая, в конечном счете, завоевала половину подлунного мира. Христианская религия со всеми ее ответвлениями и многоликий ислам уходят своими корнями в веру иудеев в единого Бога, которая укрепилась в устоях сознания миллиардов людей. Именно благодаря евреям на смену потребительскому отношению к божествам, когда волхвы, шаманы и ведуны с помощью языческих ритуалов добивались от потусторонних сил исполнения своих желаний, пришло трепетное поклонение Создателю, который откликается лишь на горячие призывы искренне верующих в него людей.

Сегодня этот проект силами всего 13 миллионов евреев, рассеянных по всему свету, контролирует огромную территорию. В 1995 году он вошел в фазу «великого единения» десятого цикла своего цивилизационного развития.

«Вечное царство Израилево» (ВЦИ) входит в состав «Большой пятерки», поскольку обладает всеми признаками проектной состоятельности. Итак:

проектообразующий народ — евреи. Народ, вышедший из Египта под предводительством Моисея примерно в XIII веке до н. э. Единственный народ, достигший надрасового и наднационального уровня, поскольку евреи могут быть семитского (сефарды), европейского (ашкеназы), негроидного (эфиопские и йеменские евреи), монголоидного и прочих типов. В разных странах живут русские евреи, узбекские евреи, горские евреи, европейские евреи и прочая, и прочая, в то время как еврейских татар, еврейских цахурцев, еврейских англичан или еврейских русских, наконец, просто не существует;

проектообразующая территория — земля, обещанная Богом народу Израиля еще во времена первых пророков, то есть Земля обетованная. Территория между рекой Иордан и Средиземным морем;

проектообразующая идея — иудаизм. Религиозное, национальное и этическое мировоззрение еврейского народа — самая древняя из трех основных монотеистических религий человечества;

проектообразующая элита — духовные и финансовые лидеры «детей Иакова», опирающиеся на идею богоизбранности евреев и их особой миссии в развитии человечества. В наши дни — это так называемые «ротшильдовцы», то есть добившаяся вершин финансового могущества группа еврейских банкирских домов, входящая через Бильдербергский клуб в состав мирового правительства.

Существуют разные версии появления евреев на земле. Каждая из них по–своему интересна, у каждой есть свои сторонники и противники. Но не это главное — именно евреи, а не иные, более многочисленные племена и народы, сумели создать учение, которое на протяжении многих тысячелетий не только объединяет многомиллионную армию последователей, рассеянных по всему миру, но и оказывает воздействие на все мировые процессы. Произошло же это, во многом, благодаря тому, что во главе этого уникального сообщества стояли выдающиеся вожди, многие из которых оставили след в истории всех трех мировых религий.

[ZHAN]

Родоначальником двенадцати колен израилевых был внук Авраама Иаков (Яаков), получивший впоследствии имя Израиль. Именно ему однажды ночью (в 15 километрах севернее современного Иерусалима) было откровение Божье:

«И снилось ему: вот, лестница стоит на земле, а верх ее достигает неба, и вот, ангелы Всесильного восходят и спускаются по ней. И вот, Бог стоит над ними и говорит: «Я Бог — Всесильный Авраама, отца твоего, и Всесильный Ицхака. Землю, на которой ты лежишь, — тебе отдам ее и потомству твоему. И будет потомство твое, как песок Земли, и ты распространишься на Запад и Восток, на Север и Юг, и благословятся тобою и потомством твоим все племена Земли. И вот, я с тобою, и сохраню тебя везде, куда ни пойдешь, и возвращу тебя в эту страну, ибо я не оставлю тебя, пока не сделаю того, что говорил тебе…

И встал Яаков рано утром, и взял камень, что сделал своим изголовьем, и поставил его памятником, и возлил масло на его вершину. И назвал это место Бейт—Эль. Но Луз — первоначальное имя этого города. И дал Яаков обет, говоря: «Если со мною будет Всесильный, и сохранит меня на том пути, которым я иду, и даст мне хлеб для еды и платье для одежды, и возвращусь с миром в дом отца моего, то Бог будет мне Всесильным. Камень этот, который я поставил памятником, будет домом Всесильного…»

(Тора, Брейшит — Ваецэ.)

Любопытна история камня Иакова. Во время переселения евреев в Египет при сыне Иакова Иосифе камень был перевезен туда. Во время Исхода евреев из Египта дочь фараона Рамсеса II по имени Скота ушла вместе с евреями. Но согласно британским мифам не присоединилась к ним в поисках Земли обетованной, а стала искать собственную страну счастья. Она долго блуждала по свету, пока через тысячу лет не попала в Испанию (здесь возникает тема исхода евреев из Вавилона на Пиренейский полуостров). Но и там счастья не обрела, после чего, прихватив с собой священный камень, отправилась на север, где, по ее представлению, находилась сказочная страна. В результате она нашла то, что так долго искала: окруженную морями землю на стыке двух островов: Ирландии и Великобритании. Она осталась здесь, так как поняла — это и есть то, к чему она так долго стремилась. Впоследствии благодарные потомки назвали часть земель ее королевства Шотландией (в английском произношении «Скотлэнд», то есть «Земля Скоты»), Сами же шотландцы («скотты»), по одной из версий легенды, были потомками Скоты и ее мужа Гателы, царя скифов (явный намек на русских предков кельтских народов Великобритании). Этот миф служит главным доказательством величия глобального проекта WASP.

Но вернемся к Иакову. Его становление как лидера происходило не совсем гладко, так как он, единственный из пророков, решился на битву с самим Всевышним, что отражает в какой–то степени представления древних о том, что от богов можно чего–то добиться настойчивостью, упорством и силой. Вспомним в этой связи хотя бы древние мифы и предания, а также героический эпос гордых сынов Эллады. Там главные действующие лица постоянно чего–то требуют от высших сил, настаивают на своем, проявляют строптивость и даже с оружием в руках выступают против олимпийцев. И, конечно же, Иаков для укрепления в своей вере должен был пройти и через это испытание, указавшее ему истинный путь — только смирением и послушанием можно добиться расположения Создателя. При этом Иаков «был совершенно не похож на своего деда Авраама: притворщик, неразборчивый в средствах, скорее стратег, чем боец, политик, ловкач, а кроме того, мечтатель…» (Пол Джонсон. История евреев).

Значительное место в еврейской истории занимает так называемое египетское пленение, начало которого связано с именем еще одного великого пророка Иосифа (Йосефа). О таких людях говорят: «Он сделал себя сам». Проданный в рабство собственными братьями, он сумел благодаря своим исключительным способностям, и прежде всего величайшему уму и такту, сделать при дворе фараона блестящую карьеру, фактически став правителем Египта. Но при этом не зазнался, сумел простить коварным родственникам подлость, проявив присущее только неординарным личностям великодушие. Благодаря Иосифу еврейский народ смог спастись от голода в благодатном Египте, который стал им родным домом, где они сумели сохранить свою культуру, язык и религию.

В последующем евреям часто придется менять место проживания: Палестина и Италия, Поволжье и Испания, Германия и Польша. Но в очередной раз осваивая новую среду обитания, они никогда не изменяли своей вере и традициям, что в конечном счете и способствовало появлению той самой всемирной империи евреев, о которой говорится в этой теме. А все началось с младшего в семье, Иосифа, мальчика, которого хотели убить его родные братья и который сумел пережить это предательство и обеспечить выживание всего народа.

Египетское благоденствие с годами превратилось для евреев в египетский плен, что часто потом случалось в истории этого народа. Предприимчивые, умные, расчетливые, спаянные единой верой евреи умудрялись повсюду добиваться успеха, занимать важные посты, оказывать влияние на финансовые и экономические сферы жизни любого государства, что вызывало зависть коренных жителей, недовольных экспансией этих трудолюбивых и талантливых последователей Торы.

Исход евреев из египетского плена (завершился, по некоторым расчетам, к 1225 году до н. э.), а на самом деле их бегство от неминуемого геноцида, произошло благодаря величайшему из пророков Моисею (Моше). Косноязычный пастух своей неистовой верой и стремлением к созиданию сумел сплотить народ, заставить его поверить в то, что его действиями руководит божье провидение, и спасти от неминуемой гибели. Он был суровым и жестоким вождем, способным организовать и дисциплинировать толпу, раздираемую противоречиями и вечным стремлением к непослушанию и бунту. Он был мудрым и справедливым судьей, стремившимся к Истине через правду познания воли Всевышнего. Он был страстным и эмоциональным человеком, порою не способным сдержать свой гнев и негодование (вспомним историю с разбитыми скрижалями). Именно поэтому ему и не суждено было попасть в Землю обетованную, куда евреи вошли лишь после его смерти, возглавляемые своим первым великим полководцем Иисусом Навином (Иешуа Бен Нуном).

Смелый и решительный воин, блестящий стратег и тактик, начавший свое восхождение с того, что возглавил в созданной Моисеем структуре власти своеобразную службу безопасности (как тут не провести аналогию с современной российской действительностью?), Иисус Навин осуществил завоевание Ханаана. При этом он проявлял такие качества, как дипломатичность, хитрость, последовательность, жестокость. Именно по его приказу был стерт с лица земли Иерихон, первый город на пути израильской экспансии, в котором евреи «предали заклятию все, что в городе, и мужей и жен, и молодых и старых, и волов, и овец, и ослов, все истребили мечом» (Нав. VI, 20). Точно так же он расправился и с жителями города Асор: «…и царя его убил мечом… И побили все дышащее, что было в нем, мечом, предав заклятию; не осталось ни одной души; а Асор сжег он огнем» (Нав. XI, 11).

Действия Иисуса Навина вызывают естественную реакцию отторжения у современного обывателя, воспитанного на идеях гуманизма, милосердия и сострадания. Но необходимо помнить, что речь идет об очень древней истории, когда эти понятия, особенно когда речь шла о войне, мало кого волновали. Кроме того, точно так же поступали завоеватели во все времена. Александр Македонский и Юлий Цезарь, Чингисхан и Тимур, Карл Великий и Наполеон мягкосердечием не отличались, что не умаляет их воинских заслуг. Да что там говорить! Наш гениальный Александр Васильевич Суворов до сих пор вызывает ужас у поляков, так как именно он потопил в крови польское восстание под руководством Костюшко, а кроме того, отнюдь не дипломатическими методами подавил Пугачевское восстание и уничтожил Ногайскую орду. Так что действия Иисуса Навина, этого выдающегося вождя евреев, скорее всего, были оправданы историческим контекстом и реалиями того времени.

Отдельного упоминания заслуживает судьба Самсона, который хоть и не был ни пророком, ни вождем, внес свой вклад в процесс формирования евреев как народа. Он происходил из низкого рода, никогда не принадлежал к элите еврейского общества и, тем не менее, стал настоящим народным героем, отчасти благодаря чертам своего характера, которые были близки и понятны простым людям. Он влюбчив и заносчив, непослушен и упрям, его легко обмануть и свернуть с пути праведного. Но у него чистая душа, доброе сердце, сильная воля и главное — верность своему Богу, к которому он и обращается в тяжкий миг испытаний: «Господи Боже! вспомни меня, и укрепи меня только теперь, о, Боже! чтобы мне в один раз отмстить Филистимлянам за два глаза мои!» (Суд. XVI, 28). Этот призыв отчаяния ослепленного и униженного раба был услышан Всевышним, который помог совершить ему предначертанное судьбой и навсегда войти в еврейскую историю.

Именно с филистимлянами, давшими название «Палестина» многострадальной земле, на которой и поныне продолжает литься кровь, связано решение израильтян перейти от теократической формы общественного устройства, когда народом правили пророки, судьи и иные духовные лидеры, к монархии. Филистимляне

«были составной частью одной из наиболее грабительских рас позднебронзовой эпохи, так называемых Народов Моря, которые уничтожили то, что оставалось от крито–минойской цивилизации, и были близки к захвату Египта. Когда великий фараон… Рамсес III изгнал их из поймы Нила в битвах, которые прекрасно изображены в Карнаке, эти, как их называли, «пулести» двинулись на северо–восток и осели в прибрежном районе, который до сих пор носит их имя, — Палестине… В их воинственности… сомневаться не приходится. У них уже было оружие из железа. Они были хорошо организованы под руководством военно–феодальной аристократии. Около 1050 года до н. э., уничтожив прибрежных хананеев, они начали крупномасштабное движение во внутренние холмистые районы, занятые к этому времени израильтянами».

(Пол Джонсон. История евреев.)

[ZHAN]

Филистимлянская угроза требовала сосредоточения всех сил под единым руководством, концентрации власти в руках одного правителя — и евреи захотели иметь царя, с чем не совсем был согласен их небесный Отец, который расценил такое желание, прежде всего, неверием в то, что Он всегда сможет их защитить и спасти. Когда израильтяне возжелали того, чтобы ими правил царь, сам Господь подивился их просьбе и понял, что такое стремление происходит не от большого ума, а от большой распущенности:

«И сказал Господь Самуилу: послушай голоса народа во всем, что они говорят тебе; ибо не тебя они отвергли, но отвергли Меня, чтоб Я не царствовал над ними».

(1 Цар. УШ, 7.)

Именно так Всевышний трактовал намерение подвластного ему народа заменить судей царями.

Дабы удержать своих неразумных чад от поспешных шагов в данном направлении, Он приказал Самуилу рассказать людям всю правду о царской власти. По всей видимости, Отец Небесный полагал, что если Он раскроет им истинное положение вещей, те убоятся и передумают:

«И пересказал Самуил все слова Господа народу, просящему у него царя,
И сказал: вот какие будут права царя, который будет царствовать над вами: сыновей ваших он возьмет, и приставит к колесницам своим… и будут они бегать пред колесницам его;
И поставит их у себя тысяченачальниками и пятидесятниками, и чтобы они возделывали поля его, и жали хлеб его, и делали ему воинское оружие и колесничий прибор его.
И дочерей ваших возьмет, чтобы они составляли масти, варили кушанье и пекли хлебы.
И поля ваши и виноградные и масличные сады ваши лучшие возьмет, и отдаст слугам своим.
И от посевов ваших и из виноградных садов ваших возьмет десятую часть, и отдаст евнухам своим и слугам своим.
И рабов ваших и рабынь ваших, и юношей ваших лучших, и ослов ваших возьмет и употребит на свои дела.
От мелкого скота вашего возьмет десятую часть, и сами вы будете ему рабами.
И восстенаете тогда от царя вашего, которого вы избрали себе; и не будет Господь отвечать вам тогда».

(1 Цар. VIII, 10–18.)

Всемилостивый показал своим не всегда последовательным чадам истинную картину будущего, на которое они себя обрекают. И можно только сожалеть о том, что недалекие людишки таки не послушались мудрого совета Вседержителя, а ведь Он знал, что говорил. В общем, в итоге Господь пошел навстречу желаниям израильтян: «И сказал Господь Самуилу: послушай голоса их, и поставь им царя». Так на непродолжительный исторический срок евреи объединились под властью царей.

Первым избранным оказался Саул, командир одного из военных отрядов на Юге страны, проявивший за время противостояния филистимлянам храбрость, мужество, организационный талант и преданность общему делу. Кстати, не последнюю роль в том, что выбор пал именно на него, сыграли его высокий рост и красивая внешность. Но, сумевший пройти через многие испытания и выйти из них победителем, Саул не смог противостоять искушениям высшей власти и превратился со временем в жестокого и мстительного правителя, страдающего паранойей и манией преследования, что в полной мере отразилось на его отношении к Давиду. Царство его закончилось бесславно, ибо сам Бог отвернулся от него, и «Господь раскаялся, что воцарил Саула над Израилем» (1 Цар. XV, 35).

После гибели Саула царем израильтян стал Давид (1010— 965 годы до н. э). Скромный пастух, не обученный воинскому искусству, обладал более значимыми для еврейского менталитета качествами: он верил в Бога Единого, всецело полагаясь на его мудрость, прозорливость, защиту и поддержку. Потому и вышел с легким сердцем на бой с Голиафом без каких–либо доспехов, с одной лишь пращой в руках. И победил, сразу же став героем в глазах народа.

Человек всесторонне одаренный, о чем свидетельствует его умение играть на музыкальных инструментах, а также склонность к стихосложению (знаменитые псалмы), Давид был безудержно храбр и очень умен, что позволило ему в свое время избежать смерти от руки Саула, склонить на свою сторону его сыновей, сделав их своими союзниками.

«Давид оказался самым удачливым и популярным царем Израиля, настолько образцовым царем и правителем, что более чем через 2000 лет после его смерти евреи считали его царствование золотым веком».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Именно ему принадлежит честь и слава основателя национальной и религиозной столицы евреев — Иерусалима, признанной духовным центром всех трех религий, города, с именем которого связано не только прошлое и настоящее евреев, мусульман и христиан, но и их будущее.

Но ничто человеческое не было чуждо и ему. На вершине своего могущества, во время войны с аммонитянами, Давид впал в грех. Увидев красивую купающуюся женщину и узнав, что это Вирсавия, жена Урии, одного из его храбрых, Давид, несмотря на это, послал за нею. Вирсавия была вынуждена подчиниться. Когда царю стало известно, что она ждет от него ребенка, он вызвал ее мужа из похода. Однако Урия перед всем двором отказался войти в свой дом, чем спутал планы Давида, надеявшегося, что с прибытием Урии беременность Вирсавии будут связывать с именем ее мужа. Давид послал Иоаву приказ отправить Урию в такое место, где бы тот погиб в сражении… Урия пал в бою. По истечении времени траура Вирсавия официально сделалась женою Давида и родила ему сына. Тогда Бог послал к царю пророка Нафана, который объявил приговор: не отступит меч от дома Давида вовеки, и жены его будут открыто отданы другому. Сын его должен умереть, но смертный приговор самому Давиду будет отменен, ибо он признал свой грех. Прощение распространилось и на брак с Вирсавией, от которой теперь родился преемник Давида — Соломон (2 Цар. XI, 2–XII, 25).

С этого времени жизнь Давида была одновременно подчинена приговору и обетованию. Старший сын царя Амнон совершил насилие над своей единокровной сестрой Фамарью. Давид, узнав об этом, ничего не предпринял и тем предал Амнона мести брата Фамари (Тамар) Авессалома, который велел его убить, а сам бежал к своему деду в Гессур (2 Цар. XIII). Иоав придумал предлог, под которым царь мог, не вынося приговора, призвать сына назад. Авессалом добился для себя полного прощения (2 Цар. XIV) и подготовил восстание против Давида. Внезапно начав военные действия, он получил поддержку Ахитофела, деда Вирсавии и советника царя. После взятия Иерусалима Ахитофел побудил Авессалома открыто сделать своими женами наложниц, оставленных во дворце бежавшим Давидом (2 Цар. XV–XVI). Так исполнился Божий суд.

Умирая, Давид завещал своему сыну и наследнику Соломону: «И храни завет Господа, Бога твоего, ходя путями Его и соблюдая уставы… и постановления Его, как написано в законе Моисеевом» (3 Цар. II, 3).

Соломон/Шломо (965–928 до н. э.) прославился, прежде всего, своей мудростью. В отличие от своего импульсивного, страстного отца, он был расчетлив, холоден и рассудителен. Понимая необходимость создания единого духовного центра страны, он строит Храм, проводит военную и административную реформы, развивает торговлю и экономику. Путем династических браков укрепляет международное положение Израиля, при этом сам становится родственником фараона, женившись на его дочери.

Соломон неустанно заботится о процветании своей столицы: в Иерусалиме возводят новые дворцы, разбивают сады и парки, мостят улицы. И все же главное его деяние — это строительство Храма, с которым связана вся последующая история еврейского народа и с восстановлением которого в будущем, согласно еврейским преданиям, наступят всеобщий мир и гармония, а сыны Израилевы будут «пасти народы мира сего».

К сожалению, и такой мудрец, как Соломон, не удержался от греха! К концу жизни абсолютная власть сыграла с ним злую шутку: обуянный гордыней, он уверовал в свою непогрешимость и отказался от главного, что и сделало его царем, от Господа своего, предавшись иным божествам. И хотя Всемилостивый простил ему этот грех, подобная неблагодарность со стороны первого лица государства не осталась безнаказанной — со смертью Соломона прекращает свое существование в качестве единого государства и еврейская держава, разделившись на Иудею на Юге (Иерусалим) и Израиль на Севере (Самария).

Ни одно из них в отдельности, ни более процветающее и экономически развитое северное царство, ни южная теократия, не смогло соперничать с набирающими силу мощнейшими державами Междуречья и друг за другом пали, что привело к очередному рассеянию народа и его депортации за пределы Ханаана. Причем северянам, потерпевшим поражение от Ассирии, повезло меньше:

«И переселен Израиль из земли своей в Ассирию, где он и до сего дня. И перевел царь Ассирийский людей из Вавилона, и из Куты, и из Аввы, и из Емафа, и из Сепарваима, и поселил их в городах Самарийских вместо сынов Израилевых. И они овладели Самариею, и стали жить в городах ее».

(4 Цар. XVII, 23–24.)

По мнению историографов, это была первая трагедия еврейского народа, приведшая к физическому уничтожению, рабству, насильственной и естественной ассимиляции значительной части евреев. Масштабы этой трагедии были настолько велики, что позволили выдающемуся исследователю еврейской истории Полу Джонсону сделать вывод о том, что

«катастрофическое рассеяние израильских северян было окончательным. Последний, вынужденный исход десяти северных племен в Ассирию проходил по маршруту из истории — в предания».

Падение Израиля, с одной стороны, усилило тревожные ожидания на Юге, а с другой — послужило мощным толчком к подъему духовности и религиозных чувств, что привело к появлению сразу трех пророков. Непохожие и взаимодополняющие друг друга, Осия, Исайя и Иеремия вскрывали причины политических поражений — безнравственность власти и беспринципность духовенства, отказ от промысла Божия и несоблюдение Закона Моисея, погоня за богатством вместо праведного служения Создателю и людям:

♦ «Как разбойники подстерегают человека, так сборище священников убивают на пути в Шехем и совершают мерзости» (Осия);

♦ «Горе вам, прибавляющие дом к долгу, присоединяющие поле к полю, так что другим не остается места» (Исайя);

♦ «У народа сего сердце буйное и мятежное» (Иеремия).

Но ни народ, ни власти предержащие голоса пророков не услышали, и Юг страны пал вслед за Севером. Правда, на этот раз в роли поработителя выступил Вавилон, который неожиданно нанес сокрушительный удар Ассирийской империи, затем Египту, а в 597 году до н. э. захватил Иерусалим, где пленил царя Иудеи Иехонию «со всем Иерусалимом, всеми князьями, и всем храбрым войском».

Ассирийское и Вавилонское нашествия привели к тому, что

«… большинство евреев всегда уже жило за пределами Земли обетованной. Разбросанные, лишенные руководства и поддержки, какую могли бы обеспечить государственные структуры, евреи были вынуждены искать какого–либо альтернативного способа сохранить свою идентичность. И они обратились к своим писаниям — законам и летописям… Именно в изгнании евреи, лишенные своего государства, обратились к номократии — добровольно подчинившись власти Закона, которую можно было проводить в жизнь только при общем согласии. Ранее ничего подобного в истории не наблюдалось».

(Пол Джонсон. История евреев.)

[ZHAN]

Освобождение евреев произошло довольно скоро и не без посторонней помощи. Кир Великий, персидский царь и выдающийся полководец того времени, разгромил Вавилонскую державу, даровал евреям свободу, позволил им открыто исповедовать свою религию и даже содействовал воссозданию Храма и иных культовых сооружений.

Само возвращение в Иерусалим и в Ханаан осуществлялось поэтапно и завершилось только в 445 году до н. э., когда во главе общины встал выдающийся деятель того времени Неемия, еврей по происхождению и крупный персидский чиновник, назначенный наместником Иудеи. Он восстановил крепостные стены, переселил в Иерусалим еврейские семьи (одни поехали добровольно, другие по жребию), наполнив город жизнью, воссоздал административное управление и возродил Храм.

В последующие 200 лет евреи жили относительно спокойно под покровительством персов, которые не препятствовали их неустанной деятельности по сведению своих священных книг в Канон. В результате и возник собственно иудаизм, как окончательно оформившаяся религия, что сразу же отразилось на пророках, которые фактически исчезли из жизни общины. И это понятно: поскольку у евреев теперь было самое главное (Тора), то любое пророчество могло лишь смутить умы истинно верующих: «…если кто будет прорицать, то отец его и мать его, родившие его, скажут ему: «тебе не должно жить, потому что ты ложь говоришь во имя Господа» (Зах. XIII, 3).

Период этого благоденствия был, однако, связан с процессами, которые в дальнейшем предопределят весь ход еврейской истории: эллинизм, выросший из «коротких штанишек» Балкан, рвался наружу, и главным объектом его экспансии стала Азия, с ее процветающими городами, многочисленными ресурсами и богатством. Разгромив Персидскую империю, Александр Македонский позволил этому культурологическому вулкану выплеснуться наружу, что привело к универсализации норм эллинизма.

Отныне любое инакомыслие считалось проявлением варварства и отсталости. В общем, тогда происходило то же, что и сейчас, когда ценности глобализации возведены в абсолют, а все остальное — лишь помеха на пути прогресса.

Почти 150 лет евреи находились под властью греческих держав, сначала Птолемеев, а потом Селевкидов, которые проводили политику эллинизации, по современным меркам, вполне демократично (так же, как и сегодняшние сторонники глобализма по–американски): в городах строили стадионы, культовые языческие сооружения, развивались искусство, театр, литература. На первый план вышли идеи личного счастья, богатства и успеха. Однако все это было чуждо еврейскому образу жизни и устоям сознания еврейской нации: «… кто любит богатство, тому нет пользы от того… Какое благо для владеющего им?..» (Еккл. V, 9–10).

Положение евреев усугубилось после того, как наследник Антиоха III, царь Антиох IV Эпифан (176–164 до н. э.), издал специальный декрет, ставящий светские законы в Иудее выше закона Моисея, а потом и вовсе попытался силой уничтожить еврейские традиции и религию. По его приказу казнили каждого еврея, у которого находили свиток Торы, предавали смерти матерей, сделавших своим сыновьям обрезание, и обрезанных младенцев. Многих убивали за отказ осквернить себя запрещенной пищей, особенно свининой, а иных сжигали прямо в пещерах, где евреи собирались для соблюдения субботы: «Но многие в Израиле остались твердыми и укрепились, чтобы не есть нечистого, и предпочли умереть, чтобы не оскверниться пищею и не поругать святаго завета, — и умирали» (1 Маккав. I, 62–63).

Непродуманные и жестокие методы сирийцев привели к общенародному восстанию, которое началось с убийства одного из подручных новой власти:

«В городке Медина, расположенном у подножия Иудейских холмов в 10 километрах к востоку от Лидды, еврейский реформатор, отвечавший за внедрение новых обрядов, был убит Маттиасом Хасмоном, главой старой семьи еврейских священников и членом организации «Стража Йехоарива». После этого пятеро сыновей старика, возглавляемых Иудой Маккавеем по кличке «Молот», начали партизанскую войну против гарнизонов селевкидов и их еврейских сторонников. За два года (166–164 годы до н. э.) они выжили всех греков из района, окружающего Иерусалим».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Евреи собрались с духом и свергли сирийское иго. В память об этом вот уже более 2000 лет восемь дней в году, начиная с 25 числа месяца Кислев (ноябрь–декабрь), они празднуют светлый праздник «Ханука» (что в переводе означает: «Отдохнули двадцать пятого»).

В дни Хануки принято готовить традиционные ханукальные кушанья, картофельные оладьи и пончики, обязательно на растительном масле в память о чуде, имевшем место в Храме после его освобождения от захватчиков, которые перед уходом осквернили сосуды со священным оливковым маслом. Удалось найти лишь один чистый сосуд, но масла в нем хватило бы только на один день, однако произошло чудо, и масло в храмовом светильнике горело восемь дней.

[ZHAN]

В 152 году до н. э. независимость еврейского государства была подтверждена актом признания в качестве первосвященника Ионафана (160–140 годы до н. э.), старшего на тот момент члена семьи Хасмон по мужской линии. Ему наследовал его брат Симон Маккавей (142–134 годы до н. э.), который и стал первым главой независимого иудейского государства, Великим Первосвященником, военачальником и вождем евреев:

«Симон был последним из братьев Маккавеев. Это были храбрые, чтобы не сказать — отчаянные, сильные и неистовые люди. Они считали, что возрождают к жизни книгу Иисуса, отвоевывают Землю обетованную у язычников, и рядом с ними стоит Господь Бог. Они жили с мечом и погибли от меча в духе безжалостного благочестия. Большинство из них действительно приняли насильственную смерть. Симон не был исключением. Его предательски убили Птолемеи вместе с двумя сыновьями. Симон был, конечно, кровавой личностью, но по–своему он был достоин уважения; ему чуждо было своекорыстие. Несмотря на триумфальное возвышение как первосвященника и этнарха, он сохранил дух религиозного народного вождя и обладал харизмой героического благочестия».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Весьма прискорбно осознавать, что потомки столь славного правителя предали благие намерения отца–основателя государства. Третий сын Симона, Иоанн Гиркан (134–104 годы до н. э.), начал проводить активную захватническую политику, пытаясь восстановить царство Давида. Его путь был отмечен потоками крови, разрушениями, насилием и беззаконными казнями мирных жителей, чей грех заключался лишь в том, что они говорили по–гречески.

Сын Иоанна, Александр Ианний (103–76 годы до н. э.), продолжил этот фактически националистический курс, уничтожая все нееврейское на своем пути, при этом, незаметно для самого себя, превращаясь в худший образчик восточного деспота. Самовластие, вседозволенность и патологическая жестокость особенно проявились во время его вступления в Иерусалим, где «он учинил одно из самых варварских деяний на свете… Пируя на глазах всего города со своими наложницами, он приказал распять около восьмисот пленных и, пока они еще живы, на глазах у них перерезать горло их детям и женам». Умер этот нелюдь в 76 году до н. э. от психопатии, вызванной беспробудным пьянством. Его вдова Саломея пыталась править страной, изнасилованной мужем, разодранной репрессиями и несправедливостью, но спустя девять лет умерла, а при ее сыновьях династия пресеклась.

Именно в это время на политической сцене появляется высокопоставленный чиновник Антипатр, который был крупным военачальником во времена Иоанна Гиркана II (63–40 годы до н. э.), предпоследнего первосвященника из династии Хасмонеев, и даже считался другом этого тирана.

Антипатр был «полуэллинизированным иудаистом», способным договориться с поднимающим голову Римом и другими державами о своем правлении, что привело к созданию в 63 году до н. э. нового протектората в рамках Римской республики — Иудеи.

«Римляне признали за Иоанном Гирканом II только титул первосвященника, а светским правителем Иудеи назначили Антипатра. Последний, стремясь укрепить позиции своей семьи, назначил своих сыновей Фацаэла и Ирода соответственно наместниками Иерусалима и Галилеи. Позднее Антипатр был отравлен противниками… Иоанн Гиркан II и Фацаэл попали в плен к парфянам, призванным в страну их противником Антигоном. Фацаэл покончил жизнь самоубийством, его брат Ирод бежал в Рим, где Сенат признал его царем Иудеи. Ирод вернулся на родину, сверг и казнил Антигона. Затем он казнил возвратившегося из плена Иоанна Гиркана II и утвердил в стране свою единоличную власть».

(Николай Сычев. Книга династий.)

Превращение страны в настоящее царство, активно влияющее на мировые процессы тогдашней эпохи и способное встать в один ряд с настоящими империями, произошло при сыне Антипатра, Ироде (37–4 годы до н. э.), прозванном «Великим». Более тридцати лет он правил страной, создав по–настоящему крупную в экономическом и политическом смысле державу. При этом он демонстрировал завидное дипломатическое искусство, твердость и последовательность, хитрость и коварство. Во многих случаях он вел себя как мудрый и эффективный правитель, который опирался на симпатии народа и многое сделал для его благосостояния. Он не был ортодоксом, не чурался наслаждений, общества красивых женщин и вина, но при этом не жалел средств на восстановление и украшение Храма, который при нем стал еще более величественным, чем во времена Соломона. Он был жесток и беспощаден к своим политическим противникам (придя к власти, казнил в Иерусалиме 46 ведущих членов Синедриона), но численность евреев в период его правления неуклонно росла.

По некоторым источникам, в начале I века н. э. в Иудее и за ее пределами проживало около 8 миллионов евреев, что составляло около 10% общей численности населения Римской империи. Чтобы оценить масштаб этой цифры, напомню, что татары (второй по величине этнос современной России) составляют всего 4% общей численности населения, а третий по величине этнос — чеченцы — чуть более 0,6%. Однако значимость влияния этих народов на нашу внутреннюю и внешнюю политику очевидна.

Ирод был другом «сильных мира сего», в частности сподвижника и соратника императора Августа Марка Агриппы. Он демонстрировал свою светскость и приверженность эллинистической культуре, в частности, фактически спас от забвения Олимпийские игры, профинансировав их проведение, за что и был избран пожизненным их председателем (по–нашему, возглавил МОК на том этапе исторического развития).

Поражает его неуемная энергия: он успевает строить города, реставрировать храмы, мостить улицы, любить, преследовать врагов, поощрять искусства — и все это с присущими ему размахом, щедростью, азартом. Правда, в христианской традиции — он не самое приятное лицо, так как именно по его приказу произошло так называемое Вифлеемское избиение младенцев. Напомню, что вызвано оно было сообщением волхвов о том, что в Вифлееме родился Царь Иудейский. Это известие так напутало стареющего Ирода, что он приказал для пущей верности истребить в Вифлееме всех младенцев мужского пола, заслужив тем самым проклятие потомков. С тех пор его покрытое позором имя стало нарицательным: «иродами» народ называет извергов, мучителей.

После смерти Ирода Великого его империя фактически перестала существовать, а период стабильности сменило время напряженного ожидания перемен, причем не самых лучших. С уходом Ирода, который умело сглаживал противоречия между еврейским Законом и ценностями эллинизма, конфликт этих мировоззренческих систем все усугублялся, что привело к первому еврейскому погрому, устроенному греками в 66 году в Цезарии при явном попустительстве римского гарнизона. Последующая за этим попытка изъятия храмовой казны в Иерусалиме переполнила чашу терпения евреев, наиболее ортодоксально настроенные подняли бунт и вырезали римлян, живущих в городе. Этого уже мощная машина империи не могла ни стерпеть, ни простить, и в течение последующих шести лет страна была уничтожена, Храм разрушен до основания, а евреи лишены своих святынь (захват и разрушение Иерусалима легионами императора Тита Флавия в 70 году н. э.).

Во времена императора Адриана (первая половина II века) гонения на евреев усилились, что привело к последнему в истории Иудеи восстанию, которым руководил один из самых загадочных персонажей еврейской истории Симон бар Кохба (Кошива). Его поражение стало последним звеном в длинной цепочке несчастий, приведших к окончательному рассеянию евреев по земле. Они лишились родины, но

«…не исчезли с исторической сцены подобно многим народам… Они не утратили своего индивидуального лица… как это случилось с римлянами и эллинами… Иудаизм и остатки еврейства сохранились в янтаре Торы… Утратив царство Израиля, евреи превратили Тору в крепость мысли и духа, в которой могли обретаться в безопасности и даже довольстве».

(Пол Джонсон. История евреев.)

[ZHAN]

Теперь еврейскими общинами управляли учителя–наставники, носители национальной традиции. В разных странах было множество таких общин, наиболее известные находились в Вавилонии на закате античности и в первый период мрачных времен Средневековья, а затем в Испании.

И везде, где бы они ни возникали, их представители добивались успехов в различных сферах интеллектуальной деятельности, фактически становясь первыми интеллигентами Средневековья. Связано это было, прежде всего, с тем, что необходимость следования Закону требовала обучения каждого еврея, и их общины потому отличались почти поголовной грамотностью.

Если вспомнить о требовании христианских иерархов не допускать к чтению святых книг обычных людей, а только избранных, или о запрете исламских лидеров переводить Коран на другие языки, что не позволяло мусульманам многих стран вникнуть в заложенные там смыслы, то получается, что по стойкости в вере и духовному единству евреи всегда превосходили тех, кто позволял им селиться на своей территории. Основой же существования еврейской общины в любом государстве была взаимопомощь ее членов, выделение денег на образование и пропитание малоимущих, что позволяло евреям выжить даже в самых неблагоприятных условиях.

Понятно, что обычным ремеслом достаточных средств не заработаешь, тем более, что элиты и правители стран, где они проживали, грабили евреев нещадно как с помощью специальных налогов, так и посредством многократного завышения цен на любые виды предоставляемых им услуг.

И здесь на первый план выходит ростовщичество, или взимание процентов по кредитам. Дело в том, что и христианство (до реформы Лютера), и ислам категорически запрещали взимать ссудный процент, а нарушители этого правила подвергались самым строгим наказаниям. Так, в 1179 году католической церковью был принят закон, в соответствии с которым тех, кто пытался заняться ростовщичеством, отлучали от церкви.

У евреев же бытовало иное правило, закрепленное Торой: «Иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост».

Таким образом, евреи могли заниматься финансовыми операциями, что, с одной стороны, укрепляло материальное благополучие общин, а с другой — вызывало недовольство населения [Кстати, русское слово «лихоимец» — тот, кто взимал с людей «лихо» (лишнее, излишек) — всегда носило негативную окраску, а еврей в сознании русского народа был не кем иным, как лихоимцем].

Кроме того, из иудейских общин выходили врачи, налоговые инспекторы, стряпчие и адвокаты. Все эти профессии были не в почете у коренных жителей христианских и мусульманских стран в период раннего Средневековья. По мнению писателя, историка и ученого Ярослава Кеслера, само обозначение евреев (Ju) является производным от немецкого Jurist. Возможно, ненависть к иудеям была вызвана тем, что их ассоциировали с поборами и произволом властей.

Однако с конца XI века эта тенденция постепенно ослабевает, что в первую очередь связано с крестовыми походами, открывшими Европе исламский мир и приблизившими мусульман к плодам европейской цивилизации. Пусть через кровь и насилие, как это было принято в эпоху варварства, но уровень образованности населения рос. А потребность в субсидировании и оснащении все новых военных экспедиций привела к появлению первых банкиров, ростовщиков и лекарей из чиста неевреев (кстати, слово «банк» образовано от итальянского banca, то есть «скамья». Именно на скамьях во Флоренции сидели менялы и заемщики, предлагавшие свои услуги потенциальным клиентам).

Новоявленные христианские «юристы» с помощью, как мы сейчас говорим, властного ресурса пытались избавиться от умных и опытных конкурентов, не гнушаясь любыми методами: будь то папские буллы или элементарные погромы.

В конечном счете по Европе прокатилась волна изгнания евреев с насиженных мест, в том числе из Линца и Вены, Кельна и Аугсбурга, из Баварии и столичных городов Моравии, из Перуджи и Венеции, Пармы и Милана. Все это имело для детей Иакова страшные последствия, многие их поселения подверглись грабежу и насилию. Превзошедшая всех в фанатичной ненависти к евреям католическая Испания к 1492 году изгнала всех евреев (сефардов) со своей территории, предварительно обобрав их до ниточки. Десятки тысяч невинных людей погибли на кострах инквизиции. Не избежали этой участи старики и дети, юные девы и прославленные ученые. Так, в Андалусии были сожжены 10 тысяч молодых женщин, виновные лишь в том, что следовали заветам отцов.

Евреев повсеместно ненавидели, боялись и проклинали, что привело к принятию экстраординарных мер — созданию еврейских гетто. С одной стороны, они были направлены на изоляцию евреев, как прокаженных, а с другой — защищали своими высокими и прочными стенами самих евреев и их самобытность от окончательного уничтожения.

[ZHAN]

От первого гетто до Великой французской революции (1492–1789)

Первое гетто было создано по решению правительства Венецианской республики. Еврейскую общину разместили в заброшенном литейном цеху, известном под названием «Гетто Нуово». За пределами гетто евреи подвергались унижению и преследованиям, что не мешало им, правда, заниматься активной торговой и посреднической деятельностью.

(Данный факт лишь подчеркивает их чрезвычайную способность к выживанию и возможность адаптироваться к любым внешним условиям.)

Внутри же гетто существовал только еврейский мир, куда посторонним вход был строго воспрещен и где царили законы Торы и Талмуда. Там весело и пышно отмечались еврейские праздники, действовали синагоги, работали школы и академии, передававшие вечные знания молодому поколению. Так что это своего рода резервация, созданная для сохранения еврейства в первозданном виде.

Очередной виток гонений был связан с Великой Реформацией, хотя Лютер изначально и попытался договориться с еврейскими учеными по вопросам толкования Библии. Однако, получив их отказ креститься, обрушился на них с проклятиями, в которых выразил всю глубину бюргерской неприязни к тем, кто мыслит и живет иначе:

«Первым делом следует предать огню их синагоги, а то, что останется, втоптать в грязь, дабы никто более не смог увидеть ни камня их, ни пепла… после этого следует заняться еврейским народом, снести их дома, а жильцов согнать под одну крышу, в стойло, как цыган, и втолковать им, что они — не хозяева нашей страны».

Полагаю, у этой программы и сегодня найдется немало приверженцев и последователей. Вот уж воистину, ничто не ново под Луной! Лютеранская пропаганда привела к плачевным результатам: в 1537 году евреи были изгнаны из Саксонии, а к 1572 году их проживание было запрещено по всей Баварии. Католики были ничуть не менее жестоки, и хотя защита императора Карла V сохранила некоторые еврейские поселения в Германии, после его смерти при папе Павле IV, а затем Пие V евреев жестоко преследовали, объявляя врагами веры и сжигая на многочисленных кострах. Все это толкало евреев к поиску новых земель, что закончилось рассеянием этого великого народа по всему миру и, прежде всего, миграцией в Америку, которая впоследствии стала пристанищем для самой могущественной и многочисленной еврейской диаспоры.

Импульс к всемирному освобождению евреев дала Великая французская революция, которая декретом о полной эмансипации иудеев от 27 сентября 1791 года предоставила французским последователям Торы гражданские права, что привело к закрытию еврейских гетто в Европе. Примеру Франции последовали Нидерланды (1796) и Пруссия (1812).

Тем не менее, несмотря на триумфальное вхождение евреев в русло мировой цивилизации, нападки на них не прекратились. И хотя де–юре они становились полноценными гражданами, их обособленность, в том числе и в силу собственной кастовой замкнутости, де–факто сохранилась, чему в немалой степени способствовало негативное отношение к ним величайших мыслителей и философов нового времени.

В частности, Вольтер писал:

«…их жизнь в Вавилоне и Александрии, которая позволяла личностям приобрести мудрость и знания, лишь способствовала тому, что народ в целом преуспел в науке ростовщичества… Это абсолютно невежественная нация, которая в течение долгих лет соединяла презренную скаредность и отвратительные предрассудки с неистовой ненавистью со стороны всех наций, которые были вынуждены ее терпеть… Тем не менее — не стоит их сжигать на костре».

Дидро говорил, что евреи

«…обладают всеми недостатками, присущими невежественной и суеверной нации».

[ZHAN]

Подлинный расцвет еврейства начался с развитием капитализма, который потребовал коренных изменений в кредитно–банковской сфере и привел к появлению ценных бумаг: векселей, закладных, акций и, наконец, бумажных денег. Спаянные единой верой, которая ни для одного еврея никогда не была простой фикцией, связанные родством и порукой, основанной на национальной обособленности, евреи первыми сумели наладить механизм гарантий и доверия, без которых невозможен был переход к новым принципам товарно–денежных отношений, а следовательно, и к новой исторической формации.

Впереди «планеты всей» в плане эмансипации евреев шла Великобритания, которая, несмотря на то что была в числе первых стран, принявших антиеврейские законы (1215), тем не менее в середине XIX века получила в качестве премьер–министра выходца из еврейской семьи, правда, крестившегося в детстве, Бенджамина Дизраэли. Евреи были первыми, кто основал финансовый рынок Сити, до сих пор являющийся центральным звеном в мировой финансовой системе, а такие семьи, как

«…Лопесы и Мендесы из Бордо, Карцересы из Гамбурга, Сассуны из Багдада, а также Перейры, Д’Акосты, Конелъяно и Альгадибы, действовавшие на листах во многих городах, были среди наиболее информированных людей мира задолго до того, как Ротшильды основали свою собственную коммерческую диаспору… Благодаря совместному действию всех перечисленных… факторов евреи внесли в создание современного капитализма вклад, совершенно не пропорциональный их численности».

(Поя Джонсон. История евреев.)

И все же идеальное решение еврейского вопроса в условиях всепобеждающего капитализма нашли именно Ротшильды, которые с помощью нового финансового механизма, каковым в XVIII столетии стали банки, сумели войти в мировую элиту, занять высшие эшелоны власти и способствовали как развитию отдельных общин, так и укреплению позиций евреев на международной арене, став у основания той самой всемирной еврейской империи, о которой и идет речь:

«Это была замечательная семья, которая ухитрялась решать четыре трудные и, казалось бы, несовместимые задачи: приобретать огромное состояние быстро и честно; широко распределять его, сохраняя доверие многих правительств; продолжать получать большие прибыли и тратить их, не возбуждая народной ненависти; оставаться евреями юридически и в значительной степени по духу. Никто из евреев не зарабатывал столько денег, не потакал тем самым собственным слабостям и не оставался при этом столь популярным».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Наряду с их несомненными достоинствами они обладали еще и замечательным качеством, которое лишь добавляло им власти и авторитета: Ротшильды были абсолютно чужды славе. Семейные архивы по большей части уничтожены, а более или менее подробная история этого дома так и не написана. Неудивительно, что загадок вокруг них всегда было много, ореол таинственности окружает семью «Красного щита» до сих пор («ротшильд» в переводе с немецкого означает «красный щит»; именно так называлась меняльная контора патриарха семьи Майера Амшеля (1744— 1812) во Франкфуртском гетто).

Основателем династии считается сын Майера Натан, которого отец в 1797 году послал в Англию в качестве своего представителя. Тот быстро разбогател на торговле текстилем, благодаря новым схемам кредитования закупок с использованием векселей. Это позволило ему войти в пул основных финансистов, причем его позиции значительно укрепил брак с дочерью другого банкира еврейского происхождения Леви Барента Коэна. Ротшильды быстро обзаводились связями и расширяли свой бизнес, подключая к нему все новых членов семьи, бравших на себя руководство региональными филиалами:
♦ Натан в Лондоне;
♦ Джеймс (второй сын Майера) во Франции;
♦ Соломон (третий сын) в Вене;
♦ Карл (четвертый сын) в Неаполе;
♦ Амшель, самый старший из братьев, возглавил франкфуртский филиал, замкнув, таким образом, все великие державы в единую банковскую систему, надежностью и оперативностью превосходившую финансовые структуры, известные на тот момент.

Пять братьев — пять стрел в гербе новоявленных нобилей, добившихся вступления в ряды всемирной аристократии благодаря собственному интеллекту и оборотистости, а не победам на полях сражений.

Европейские монархи стали пользоваться услугами Ротшильдов, которые обладали во второй половине XIX века гигантским капиталом в 35 миллионов фунтов. Новая международная компания, созданная Ротшильдами, была защищена ценными бумагами и поэтому практически неуязвима. Толпа антисемитски настроенной молодежи, ворвавшаяся в дом Ротшильдов во Франкфурте в 1848 году, не смогла ничего унести, так как там не было денег.

«…Ротшильды завершили процесс, над которым евреи трудились веками, чтобы обезопасить свою законную собственность от насилия. Отныне их богатство оказалось вне досягаемости толпы (и почти вне досягаемости алчных монархов)».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Ротшильды практически никогда не заключали браки вне своего клана, не допуская распыления капиталов и проникновения в их среду посторонних лиц, что только прибавляло загадочности и туману всему, что было связано с их империей (так, сын Натана Лионель женился на своей двоюродной сестре, дочери Карла, организовавшего семейный бизнес в Неаполе). А в том, что к концу XIX века это была империя, уже никто не сомневался! Причем обладала эта империя уникальным на тот момент оружием — финансами, которые не знали границ, пристрастий и привязанностей и в которых все нуждались. Всего за четверть века, с 1860 по 1885 годы, через лондонские банки, львиную долю капитала которых контролировала эта семья, были розданы кредиты иностранным правительствам в размере 700 миллионов фунтов.

Именно с Ротшильдов начинается исторический альянс двух глобальных проектов: «Вечного царства Израилева» и WASP. Этот союз позволит покорить полмира, используя военную мощь Британской империи и неограниченные финансовые возможности международного еврейства. «Васпы» получили надежного партнера для своих игр за карточным столом истории, а еврейские банкиры заимели «бесценного друга», открывающего перед ними все новые и новые возможности для расширения финансовой паутины. Евреи становятся полноценными гражданами Великобритании и подданными Ее Величества королевы Виктории. Они достигают высоких государственных постов и получают высочайшие дворянские титулы.

Со временем влияние семьи только росло. Уже сын Лионеля и внук Натана I, названный в честь своего великого деда, стал первым в этом роду лордом, обладавшим влиянием настолько огромным, что Ллойд Джордж в своей речи в Лайм—Хаусе в 1909 году даже задал риторический вопрос: «…не является ли лорд Ротшильд диктатором нашей страны?», имея в виду, естественно, Великобританию. Этого первого в истории евреев носителя высшего аристократического титула Запада называли

«Князем Израиля и англичанином, которым Англия была вправе гордиться».

(Пол Джонсон. История евреев.)

[ZHAN]

Итак, в конце XIX века у евреев все вроде бы складывалось вполне удачно: они расширяли сферы влияния, добивались гражданских прав, активно участвовали в общественной жизни ведущих стран мира. Однако такое положение дел устраивало далеко не всех, и прежде всего элиты западных стран, которые с завистью смотрели на успехи последователей Моисея. Все это закончилось делом Дрейфуса во Франции, когда еврейского офицера обвинили в шпионаже только на том основании, что он был евреем, и страшными еврейскими погромами в Российской империи. Результатом этих событий стала концепция создания еврейского государства.

Основателем сионизма, то есть обретения евреями собственной государственности, стал уроженец Будапешта Теодор Герцль (1860–1904). Автор книги «Еврейское государство» был «одним из самых сложных персонажей в еврейской истории… напоминал наши, князя иудейского». Идея Герцля заключалась в том, что у евреев должна быть своя родина, земля, где бы они не чувствовали себя иностранцами. Этот план, правда, не поддержанный на первом этапе Ротшильдами, с течением времени стал обретать все новых и новых сторонников. Выделить земли для будущего еврейского государства планировалось на Кипре, в Египте и даже в Уганде. Но в конце концов остановились на Палестине.

В осуществлении этой идеи евреям активно помогали те же «васпы». Правда, привыкшие действовать на мировой арене по принципу «разделяй и властвуй», они и здесь не удержались от того, чтобы не подложить своим союзникам свинью (эта поговорка звучит еще более убедительно, если вспомнить об отношении евреев к свинине). Они разделили Землю обетованную на две части: арабскую и еврейскую. Но сделали это так, чтобы спор между двумя соперничающими конфессиями никогда не прекращался. Более того, обычное противостояние между разными религиями «васпы» таким разделом довели до экзистенциального противоборства, когда и одна, и другая стороны стремятся физически уничтожить противника, чего никогда прежде не случалось. Действительно. Давайте освежим в памяти исторические факты.

Мусульмане в целом и арабы в частности считают себя потомками Исмаила (Измаила у евреев), первого сына ханифа Ибрагима (Авраама у евреев) и его наложницы египтянки Хаджар (Агарь у евреев). Именно Исмаил, согласно исламской традиции, пробил своей ногой священный источник Зам—Зам, вокруг которого впоследствии вырос город Мекка. Второй сын Авраама Ицхак (Исаак у евреев) приходился Исмаилу сводным братом. Так что арабы (дети Исмаила) и евреи (дети Исаака) — близкие родственники.

Арабы и евреи принадлежат к одной языковой группе — семитской, что свидетельствует об их близком родстве.

Последний Пророк [«Саллялаху алейхи уа саллям» — «да благословит его Аллах и приветствует» на арабском языке. Эта фраза употребляется в Исламе после упоминания имени Пророка Мухаммеда, а также во всех случаях, когда речь идет о нем как о Пророке и посланнике Аллаха, даже без упоминания его имени] особенно в начале своего славного пути, ничего не имел против христиан и иудеев и с большим уважением относился к людям Писания, как он их называл. Правда, Мухаммед осуждал и тех и других за то, что в повседневной жизни они отошли от предписаний священных книг: Торы и Евангелия. И эти претензии были абсолютно справедливы, поскольку и те и другие к VII веку действительно подрастеряли праведность и погрязли во всевозможных грехах.

Изгнанные из пределов собственной страны евреи ушли к другим народам, в том числе и к арабам, где они могли исповедовать свою религию. Да и после образования Халифата каких–либо гонений на евреев не наблюдается. Они свободно передвигаются, состоят на государственной службе. Их не сжигают на кострах.

Именно султаны Османской империи позволили евреям селиться в Палестине. Правда, для них выделяли не лучшие земли. Но вряд ли это может служить примером преследования по религиозному признаку. В СССР люди тоже получали дачные шесть соток на бросовых, часто не пригодных к культивированию землях.

Так что нынешнее смертельное противостояние мусульман и евреев — это плод упорных трудов «васпов», которые теперь активно участвуют в разрешении споров, а значит, имеют рычаги давления как на одну, так и на другую стороны.

Путь евреев к обретению своей государственности был чрезвычайно тернист и обильно полит кровью мучеников Холокоста. Никогда до этого история не видела более ужасающего планового уничтожения целого народа. Причем исполнителями этого проекта оказались немцы, к которым евреи были гораздо ближе, чем ко всем остальным народам. Они много сделали для величия Германии. До 1933 года большинство лауреатов Нобелевской премии были выходцами из этой страны и в основном евреями. Политика Гитлера привела к тому, что практически все выдающиеся ученые (а также художники, музыканты и артисты) покинули землю Зигфрида.

Так Германия потеряла лидерство во многих областях науки и культуры. Эстафетную палочку подхватили США, куда эмигрировало большинство изгоев.

Можно по–разному относиться к евреям, но даже будучи юдофобом, спокойно воспринимать то, что вытворяли нацисты, нельзя. Одни лишь цифры могут свести с ума любого нормального человека: до войны в странах Европы проживало около 9 млн евреев, из них нацисты убили почти 6 млн!

«Много месяцев подряд, в течение 1942, 1943 и 1944 годов, нацисты каждую неделю хладнокровно убивали свыше 100 000 человек, в основном евреев».

(Пол Джонсон. История евреев.)

Но евреи преодолели и это, и добились–таки своего: 14 мая 1948 года Бен–Гурион зачитал Декларацию независимости:

«Исходя из своего национального исторического права и опираясь на резолюцию Генеральной Ассамблеи ООН, мы провозглашаем настоящим образование еврейского государства в Палестине, которое будет известно отныне как Государство Израиль».

Очередной цикл истории замкнулся, возвращение в Землю обетованную свершилось, и Израиль стал настоящей жемчужиной всемирной империи евреев, опирающейся на верность и стойкость своих многомиллионных подданных, проживающих в различных странах мира.

[ZHAN]

Еврейская империя, или «Вечное царство Израилево» — самый древний из ныне действующих глобальных проектов, сумевший пережить несколько взлетов и падений. Проследить закономерности в развитии этого проекта крайне сложно, так как после окончательного уничтожения еврейской государственности иудеи были лишены родины и развивались вне узких рамок национальных границ. Данный проект пережил и период египетского пленения, и благодатные времена формирования и расцвета Иудейского царства, и вавилонское рабство. Он прошел через «медные трубы» поистине имперского величия в царствование Ирода Антипы и сквозь «огонь и воду» казней, гонений и преследований католической инквизиции, погромов Российской империи и ужасов Холокоста нацистской Германии.

Это в то же время и самый загадочный и своеобразный глобальный проект, который не имеет единой территории, но оказывает мощнейшее воздействие на значительную часть мировых процессов. На сегодняшний день — это и самый жизнестойкий цивилизационный проект, который при этом опирается на собственную, выверенную веками идеологическую базу — иудаизм.

К 1995 году закончился очередной период «малого процветания» еврейского глобального проекта, главным и наиболее важным итогом которого стало возрождение еврейской государственности. Хотя обретение это спорное. Говорят, что Ротшильд не поддерживал сионистские идеи Герцля. Человек умный и дальновидный, он не мог не понимать того, что с обретением собственной территории евреи становятся более уязвимыми. Ведь находящихся в рассеянии людей сложно напугать ядерной бомбардировкой, терактами, вторжением! Очень сложно нанести ракетный удар по нации, растворенной в местном населении, которое никакого отношения к Израилю не имеет! Но мудрого еврейского банкира не услышали. Сионисты создали собственную страну, сделав ее граждан заложниками карточного расклада в игорном доме международной политики! Тем не менее проект «Вечное царство Израилево» смело шагнул в очередной этап своего развития, в «великое единение», что подтверждается заявлениями некоторых его лидеров о том, что «Машиах уже пришел».

Глобальный проект «Вечное царство Израилево» в лице собственной элиты («ротшильдовцев») с начала XIX века заключил договор с лидерами англосаксонского проекта WASP («рокфеллеровцами») о тесном взаимодействии, результатом которого стало появление уже в начале XX века такого надпроектного организма, как международная финансовая олигархия, получившая в отечественной прессе название «фининтерн». Используя данную организацию в качестве мощнейшего рычага экономического воздействия на международные процессы в кредитнобанковской сфере, верхушка обоих проектов попыталась во второй половине XX века создать Мировое правительство, которое бы «пасло народы мира».

Однако в конце XX века, по мере того как проект WASP с трагической предопределенностью скатывался в период хаоса, «ротшильдовцы» решили покинуть тонущий корабль «васпов» под названием «Североамериканские Соединенные Штаты» и сделали ставку на проект «Срединная империя», после чего стали переводить свою финансовую и операционную базу в Гонконг и Китай. Этот шаг проектообразующей элиты «Вечного царства Израилева» изменил всю геополитическую картину современного мироустройства. Многие эксперты полагают, что таким образом начался «слив» США, которые будут в конечном счете обворованы, доведены до нищеты и лишены статуса великой державы. Говорить об этом пока рано. Англосаксы все еще сильны, а их многовековой политический опыт лавирования и манипулирования позволяет надеяться, что им опять удастся выкрутиться.

Благодаря своей гибкости, обретенной в результате тысячелетий мытарств и гонений, евреи сумели наладить нормальный диалог практически со всеми ныне существующими глобальными проектами. Их привечают в Европе, они являются фактическими союзниками китайцев, с англосаксами отношения хоть и напряженные, но не антагонистичные, с Ватиканом — достаточно ровные, а с японцами им всегда было нечего делить. И даже с суннитским проектом (Халифат) они сумели договориться. Во всяком случае, с реформаторской его частью, которая представлена такими странами, как Турция, Египет и Иордания.


Некоторые эксперты полагают, что в России после ухода Ельцина их позиции несколько поколебались, о чем свидетельствует тюремное заключение главного «ротшильдовца» в нашей стране, Ходорковского. Но это не показатель. Здесь скорее «наказан» не сам еврейский проект, так как контроль над активами ЮКОСа все равно остался в руках «ротшильдовцев», а один из его представителей, который немного заигрался на политическом поле. Более того, в последние годы чувствуется усиление влияния данного проекта на происходящие в России события. И ЭТО связано прежде всего с тем, ЧТО «ротшильдовцам» нужна все–таки единая и сильная Россия (что соответствует политике Путина), которой бы они могли управлять через подконтрольную им финансовую систему. Образ их проектной цели для нас — Великая Хазария. В том каганате иудаизм исповедовала лишь верхушка общества. Но именно она обладала практически всем его богатством.

Единственным непримиримым врагом «Вечного царства Израилева» на сегодняшний день является шиитский Иран, который ратует за полное уничтожение государства Израиль и мирового еврейства. Это тем более удивительно, что евреи и мусульмане — это как бы двоюродные братья. Первые ведут свой род от сына Авраама Исаака, а вторые — от его же первенца Исмаила, о чем мы уже говорили. Кроме того, шиизм является государственной религией Ирана, современной ипостаси Древней Персии, того самого государства, которое разгромило вавилонян, обидчиков евреев, и чей царь, Кир Великий, не только вернул израильтян из вавилонского плена домой, но и предоставил им необходимую помощь для восстановления Храма. Так что именно персы спасли древних евреев от плена и рабства 2,5 тысячи лет тому назад. Кроме того, в середине V века до н. э. персидский царь Артаксеркс взял себе в жены еврейку Эсфирь, что в очередной раз спасло богоизбранный народ от полного уничтожения. Евреи всего мира до сих пор отмечают это волшебное избавление от очередной напасти во время веселого праздника Пурим. Правда, именно парфяне (тоже иранский народ) послали своих представителей, волхвов, в далекую землю Израиля, дабы передать знаки царской власти (дары) рожденному в Вифлееме Иисусу. Причем сделали это в нарушение вердикта Ирода Великого, основателя еврейской империи. Но здесь нет никакого противоречия. Иисус, будущий Царь Иудейский, был рожден в правильной еврейской семье и принадлежал к царскому роду Давида!

Но что там происходило на самом деле, сказать трудно. По теории Фоменко и Носовского все, описанное выше, — вообще бред! И мы не будем спорить с уважаемыми учеными. Тем более что для нас главное — не историческая истина, которая, по моему глубокому убеждению, непостижима, а то, на какой стадии своего развития находится проект. А 12–й это цикл или третий — особой роли не играет.

Нам важно уяснить для себя следующее: сегодня одним из самых активных и сильных игроков за карточным столом международной политики является глобальный проект «Вечное царство Израилево». Этот проект в конце XX века вошел в период «великого единения» очередного цивилизационного цикла своего развития. Проект находится на подъеме и не собирается сдавать свои позиции. В последние годы он активно сотрудничает с проектом «Срединная империя» (Китаем) и постепенно сворачивает свои отношения с проектом WASP. В связи с этим в ближайшие годы следует ожидать спада в экономике США, ослабления доллара, появления иных валют для международных расчетов.

Экзистенциальное противостояние с Ираном (Имаматом) продолжится. Договориться этим двум проектам между собой вряд ли удастся. И все это может завершиться войной (от Нила до Евфрата) и гибелью обоих проектов.

Но у евреев есть все–таки резервная государственность — Еврейская автономная область в России. Причем находится она в непосредственной близости от Китая, с которым в последние годы «ротшильдовцы» наладили почти союзнические отношения. Так что шансов на выживание у «Вечного царства Израилева» больше. Ирану, возможно, следует проявить больше мудрости и гибкости и не поддаваться на провокации мировой закулисы, которая активно толкает шиитский проект к краю пропасти, дабы расчистить себе нефтеносное поле Передней Азии.

[ZHAN]

Уникальное образование, которое в течение шестнадцати веков предъявляет свои права на мировую гегемонию (причем делает это весьма успешно), «Папская империя Рима» (ПИР) сегодня — один из самых сильных глобальных проектов. Он контролирует территорию в 23,5 млн кв. км, его сторонниками являются 1300 млн католиков, проживающих на всех континентах. С 1936 года проект находится в стадии «великого единения» шестого цикла своего цивилизационного развития. Он входит в состав «Большой пятерки», поскольку обладает всеми необходимыми проектообразующими признаками:

проектообразующая территория — это небольшая по площади, но фактически безграничная по своему влиянию в мире территория Ватикана, хранителя мудрости веков и сакральных знаний тысячелетий. Именно отсюда папы руководят миллиардом католиков, рассредоточенных по нашей планете;

проектообразующий народ — приверженцы католической церкви, приходы которой есть практически на всех континентах;

проектообразующая идея — католицизм, обладающий всеми чертами мирового мировоззрения, религии и идеологии, сумевшей за долгие века своего существования завоевать лидирующие позиции в мире;

проектообразующая элита — наднациональная группа приверженцев католической идеи мирового господства, которая формируется за счет веками выверенной системы отбора кадров. Гибкая система кадрового обновления элиты способствует ее выживаемости в течение длительного времени и адаптации к новым условиям, возникающим в результате смен эпох.

[ZHAN]

Римские епископы ведут свою родословную от апостола Петра, который, по преданию, был первым главой Римской католической церкви. Именно от него они якобы унаследовали ключи от врат рая и ада, с которыми этого сподвижника Господа их Иисуса изображают художники и скульпторы.

Несмотря на столь высокое покровительство, первые двести лет существования христианской церкви были омрачены репрессиями со стороны властей: первых последователей веры Христовой сжигали на кострах, бросали на растерзание диким зверям во время праздничных гладиаторских боев, устраиваемых императорами или богатыми гражданами Вечного города. Печальной была участь и первого папы, самого Петра, который во время нероновских гонений вернулся в Рим, чтобы поддержать свою паству, приговоренную к мучительной казни. Ближайшее окружение апостола настояло на том, чтобы он покинул город и избежал, таким образом, смерти. Петр послушался совета и отправился в путь по Аппиевой дороге. Спустя какое–то время он повстречал человека, в котором признал Учителя и Господина своего, Иисуса Христа:

— Куда путь держишь, Господи? — спросил Петр. Этот вопрос (лат. «Quo vadis, Domini?»; старослав. «Камо грядеши?») вошел во все хрестоматии по истории религии, дал название множеству книг и кинофильмов.

— Иду я в город Рим, чтобы укрепить духом детей своих и быть вторично распятым, — ответил Спаситель.

Петр устыдился своего малодушия, вернулся в Рим, пришел в цирк, где обреченные на ужаснуло казнь христиане со страхом ожидали на арене, когда жестокие служители выпустят хищников, и своей проповедью утешил и ободрил их. После этого его схватили и приговорили к казни через распятие. Но Петр попросил своих палачей распять его вниз головой, так как полагал, что негоже ему, смертному, в мученичестве равняться с самим Спасителем. Его просьба была выполнена, и теперь над местом его убийства возвышается собор Святого Петра, ставший символом могущества католической веры и духовным центром глобального проекта «Папская империя Рима».

С его смертью положение дел не улучшилось, и верующие вынуждены были в течение почти двухсот лет исповедовать свою религию в прямом смысле слова в подполье, в катакомбах, подвергаясь жестокому преследованию со стороны императорской власти. Именно тогда, в этот катакомбный период, стойкость и истинная вера адептов новой идеологии способствовали выживанию проекта, его экспансии и, в конечном счете, принятию христианства в качестве официальной религии Римской империи. Именно в этот период ведутся богословские споры, формируются догматика и аксиоматика, которые все дальше отходят от иудаизма, выстраивая собственное мировоззрение на основе евангелических текстов и христианской философии, выросшей из лучших традиций эллинизма. Одним из самых блистательных богословов этого периода, во многом предопределившим направленность дальнейшей христианской мысли, был Тертуллиан, учение которого ознаменовало вступление ватиканского проекта в период «малого процветания» в ходе первого цикла своего цивилизационного развития.

Квинт Септимий Флоренс Тертуллиан (155–220) родился в Карфагене, городе–государстве, уничтоженном за триста лет до этого события. Высокомерный Рим сровнял его с землей с тем, чтобы на этом месте больше никогда и ничего не возникло. Но то ли в насмешку над самонадеянностью детей волчицы, то ли по какой другой причине, именно здесь зародилась идея, которая привела в итоге к падению Рима языческого и зарождению Рима католического: родившийся в Карфагене философ впервые сформулировал концепцию Троицы, придав тем самым христианскому учению гармонию троичности.

О том, насколько была сильна вера этого человека, свидетельствует сформулированный им парадокс: «Et mortuus est dei filius: prorsus credibile est, quia ineptum est. Et sepultus resurrexit: certurn est, quia impossibile» («И Сын Божий умер: это бесспорно, ибо нелепо. И погребенный воскрес: это несомненно, ибо невозможно») , что в укороченном варианте звучит как «Верую, потому что абсурдно». То есть, по мнению Тертуллиана, вера существует вопреки, а не благодаря доказательствам:

«Если нечто может быть доказано, то это уже не предмет веры. Вера требует усилия поверить именно в Невозможное, Немыслимое и Непостижимое — без этого прорыва за пределы обыденности разума и сознания Бога не постичь».

Гениальность его натуры подтверждают не только постоянные метания и поиски истины, сначала в Риме, потом в Карфагене, затем в среде малоазийских сектантов–монтанистов и, в конце концов, в рамках собственного круга приверженцев, но также краткая характеристика Блаженного Иеронима, написавшего биографию Тертуллиана. Он назвал его ardens vir — «муж неистовый».

Христианам понадобилось почти 200 лет для того, чтобы новое учение обрело письменную традицию, закрепилось на ритуальном уровне, утвердилось в обрядовости. Папа Александр I (105–118) ввел обычай освящать святой водой дома верующих. С именем Телесфора (115–125) связывают установление ночной службы на Рождество и Великого поста, празднование Пасхи в воскресный день. Гигин (136–140) окончательно определил места священнослужителей на иерархической лестнице, установил обряд крестин. Виктор I (189–199) закрепил обычай празднования Пасхи вслед за страстной Пятницей и латинизировал богослужение.

Зачинателями новых веяний часто становились сами предстоятели римской церкви, ее епископы, которых благодарная паства все чаще называла «папами», ибо видела в них чадолюбивых отцов, способных защитить своих детей от неправедных властей и жестоких язычников, в том числе и ценой собственной жизни! Фактически все папы катакомбного периода приняли мученическую смерть, что лишь подтверждает факт их истинной веры, преданности новому учению и искренней любви во Христе!

[ZHAN]

Легализована христианская церковь была только в 313 году императором Константином, который издал так называемый Миланский эдикт о веротерпимости, приведший очень скоро к подавлению и уничтожению всех иных верований и языческих культов, кроме христианства, которое в течение последующих 30 лет стало господствующей религией в Римской империи.

Произошло это в период правления папы Мильтиада (311–314), избравшего местом своего пребывания район Рима Латеран, ставший после этого на долгие века прибежищем римских пастырей, и Сильвестра I (314–335). Кстати, согласно преданию, именно последнему из них Константин передал императорский указ, который провозглашал верховенство римских первосвященников не только над всеми остальными иерархами церкви, но и над светскими владыками (так называемый «Константинов дар»). Сделал же он это, якобы, в благодарность за то, что Сильвестр крестил его и тем самым спас от проказы.

Многие исследователи полагают, что «Константинов дар» — это фальшивка, состряпанная папами в период раннего Средневековья, когда наследники святого Петра боролись за гегемонию в Европе. А вот то, что не должно вызывать сомнений: 11 мая 330 года произошло событие, предопределившее появление на свет нового уникального цивилизационного проекта — римского папства. В этот день императорский двор переехал из Рима в Константинополь. Благодаря этому римский первосвященник стал вполне самостоятельной политической фигурой, в достаточной степени удаленной от неусыпного контроля со стороны светской власти, оставаясь при этом духовным лидером официальной имперской столицы. Правда, к концу IV века империя была разделена на Западную и Восточную, но правители западной ее части не любили жить в Риме, предпочитая ему Равенну, что укрепляло положение папы в качестве полноправного хозяина Вечного города.

В 384 году папа Сириций (384–399) официально установил для епископа Рима титул «Великий понтифик» (Pontifex Maximus) — высшее жреческое звание римской государственности, которое с Юлия Цезаря носили только императоры Вечного города. Так в условиях распада империи папы сделали конкретную заявку на свою неограниченную власть.

После того как вождь ругов Одоакр лишил власти последнего императора Ромула Августула и переслал его регалии в Константинополь, всем в городе заправлял он сам. И неизвестно, сколько бы это продолжалось, но в 493 году в Италию по наущению Византии вторглись остготы во главе со своим вождем Теодорихом. Одоакр пытался наладить отношения с этим варваром, но по его приказу был убит во время совместного пира. Это привело к захвату Рима коварным Теодорихом, который, впрочем, оказался достаточно умным и дальновидным политиком. Его авторитет был столь высок, что император Восточной Римской империи был просто вынужден вернуть ему те самые императорские регалии, которые несчастный Одоакр послал в Константинополь. Именно так Рим превратился в приманку для тщеславных авантюристов, мечтавших заполучить императорскую корону, дабы утвердить свое величие и превосходство над соперниками.

Теодорих оказался хорошим правителем: он заботился о Риме и его жителях, город получил титул «Счастливый», а на монетах стали писать «Непобедимый Рим». Именно в правление этого славного вождя, прекрасно, кстати, владеющего латынью, в городе была развязана первая бойня за папский престол между Силимахом/Симмахом и Лауренцием/Лаврентием (498–514). По дошедшим до нас сведениям в этом противостоянии победил Силимах, который на радостях решил построить себе новую резиденцию на Ватиканском холме (до этого местом пребывания римского патриарха был Латеранский собор).

В 526 году Теодорих умирает, что сразу же развязывает руки Византии, которая пытается подчинить себе Италию. И небезуспешно: в 536 году в Рим вступают византийские войска под командованием Велисария. Город и Италия входят в состав Византийской империи на правах экзархата, который, впрочем, очень скоро превратился в простую фикцию, так как у Востока явно не хватало сил на сопротивление многочисленным германским племенам, рвущимся в Рим за императорским жезлом.

В 537 году Рим осаждают готы во главе с Витигесом. И хотя эта попытка не увенчалась успехом, все же она послужила ключом к победе 545 года, когда Рим был завоеван Тотилой. За годы правления (до 552) он не только разрушил сам город, но и извел наиболее выдающихся его граждан, физически уничтожив практически все сенаторское сословие, что впоследствии не позволило многим знатным семействам восстановить свои родословные. Именно под его руководством Рим был подвергнут такому варварскому разрушению, что с тех пор для римлян «гот» и «дикарь» синонимы, а все варварское и некрасивое называется «готским». Именно поэтому архитектурный стиль, пришедший в Италию из Франции, нарекли «готикой» — его чрезмерная ажурность свидетельствовала, по мнению законодателей изысканного вкуса, о дурном тоне. В 552 году Тотила погибает в бою с византийцами, и власть вновь переходит к Царьграду.

Заметим, что после фактического разделения Римской империи на Запад и Восток императором Феодосием Великим в 395 году римские епископы избавились от назойливой опеки светских владык. Те сидели в Константинополе и Равенне и не мешали римским патриархам действовать по своему усмотрению. Правда, и византийские императоры, и вожди хлынувших практически сразу же после этого в Италию орд варваров не оставляли попыток подчинить своему влиянию церковь. Но, сидя на двух стульях и умело используя тактику «третьего смотрящего», папам удавалось, играя на конфликтах светских владык, использовать их энергию в своих интересах.

В 554 году происходит наиважнейшее событие в жизни не только Рима, но и всей мировой истории: император Восточной Римской империи Юстиниан принимает так называемую «Прагматическую санкцию», которая допускает римских первосвященников к светской власти. Это событие и стало провозвестником появления на карте мирового господства глобального проекта «Папская империя Рима», который сразу же начал борьбу за власть с другим формирующимся в это время проектом «Священная Римская империя». И если духовный авторитет пап был вне конкуренции и лидеры других проектов на него не претендовали, то стремление римских понтификов вмешиваться в мирскую жизнь вызывало отторжение. Это стало причиной многочисленных заговоров и интриг, кровавых нашествий на Рим и кровопролитных войн, целью которых было только одно: укрепиться в Италии и завладеть Римом, у которого были ключи от имперского могущества. Но в Риме главенствовали папы, которые не горели желанием становиться вассалами претендующих на мировое господство вождей полудиких племен. Предстояла длительная и изнурительная борьба, о перипетиях которой мы попробуем рассказать.

Международный авторитет пап и их влияние на общеполитические процессы во многом зависели от личностных характеристик того, кто владел ключами Св. Петра. Одним из первых поистине великих государственников был Григорий I (родился ок. 540 года, папа с 3 сентября 590–го, умер 12 марта 604 года). Отпрыск на тот момент самого богатого и знатного римского сенаторского рода, он по существу стал первым духовным и светским владыкой Рима. Римский префект, а впоследствии папский нунций в Константинополе, он хорошо разбирался в вопросах администрирования и в хитросплетениях внешней политики, проявив на обоих поприщах недюжинные способности. В 594 году он возглавил оборону города от наседавших со всех сторон лангобардов, с которыми позже заключил мир, ограничивавший ареал их пребывания в Италии северной частью Апеннинского полуострова, которая со временем так и стала называться — Ломбардия.

Григорий Великий стал свидетелем чудесного события, произошедшего в Риме во время эпидемии чумы. Процессия верующих, направлявшаяся к храму Санта—Мария Маджоре, увидела на куполе мавзолея римского императора Адриана ангела, который вложил свой меч в ножны, что свидетельствовало о заступничестве Богоматери (Царицы ангелов) и прощении Всевышнего, отпускающего грехи народу Рима. После этого эпидемия сошла на нет, а усыпальница Адриана получила название замка Святого Ангела, купол которого до сих пор украшает статуя божественного посланника.

В период понтификата Григория Великого в католицизм были обращены испанские вестготы и народы Британии, а литургия пополнилась новыми текстами и песнопениями (служба по григорианскому статуту).

Но при всех заслугах этого великого человека перед историей нельзя не сказать о том, что он был врагом учености и запрещал духовенству чтение древних книг (может быть, и не зря). Кроме того, как идеолог антииудаизма он посеял семена непримиримой вражды к евреям. В основе выдвинутой им концепции лежала следующая идея: на самом деле евреи знали, что Иисус Христос был Мессией и Сыном Божьим, но умышленно отвергли его, так как сердца их были смущены дьяволом. Достаточно очистить их сердца от этой скверны, изгнать засевшего в них падшего ангела — и дело будет сделано. Не стоит говорить о том, что в течение последующих столетий святой престол, да и короли католических стран, упорно стремились с помощью грабежей, погромов, пыток и костров вернуть «заблудших чад» в лоно истинной церкви.

Григорий I и его последователи Сабиниан (604–606) и Бонифаций (606–607) всячески заботились о городе, украшали его и спасали от захватчиков. Проявив чудеса дипломатического искусства, они не допустили разрушения города войсками императора Фоки, который, свергнув своего предшественника на константинопольском троне, устроил страшную резню по всей империи, но Рим не тронул. Более того, он передал папам во владение Пантеон, шедевр античной архитектуры, возведенный в свое время Марком Агриппой в честь Октавиана Августа.

В результате славного правления этих пап Рим украсили семь главных соборов, которые стоят и поныне:
Латеранский собор,
собор Святого Петра,
собор Святого Павла,
собор Святого Лаврентия,
церковь Санта—Мария Маджоре,
церковь Святого Себастьяна на Аппиевой дороге,
церковь Святого Креста.

По преданию, посещение этих храмов очищает от грехов.

Последующий период папы провели в неустанных оборонительных боях с лангобардскими вождями, которые не оставляли своих попыток покорить Рим. Особенно усердствовал некий король по имени Лиутпранд, которому удалось–таки объединить под своим владычеством всю Италию. Чтобы хоть как–то урезонить неугомонного вояку, папа Григорий II (715— 731) обратился за помощью к вождю франков Карлу Мартеллу, с чего и началось благоприятное во всех отношениях сотрудничество папского престола с франкскими вождями, приведшее в итоге к возрождению.

В 754 году папа Стефан III (752–757) поддержал притязания Пипина Короткого, сына Карла Мартелла, на франкский престол. В знак благодарности тот совершил два победоносных похода против лангобардов, захватил Равенну и другие города Италии и передал в вечную собственность церкви земли между Римом и Равенной, которые и стали основой церковного государства, где римский епископ обладал всей полнотой власти. Первым властителем этого государства стал папа Павел I (757–767), чей преемник Лев III (795–816) короновал в Ватикане Карла Великого императорской короной, юридически закрепив, таким образом, факт возрождения Римской империи. Согласно преданию, Лев III пошел на этот шаг, в том числе, и в стремлении выразить благодарность королю франков за то, что тот вернул ему тиару после очередной городской смуты. Но, видимо, не только это повлияло на решение понтифика. Карл Великий поистине обладал неким сакральным знанием и был «избранником Божьим». Иначе трудно объяснить его успехи на полях сражений и победы в философских спорах о церковных догматах.

В целом в третьей четверти I тысячелетия папам удалось пережить и перехитрить всех своих врагов и сосредоточить в своих руках право, которое возвышало их над всеми правителями и вождями, — право духовного освящения обряда венчания на царство. Теперь ни один европейский монарх не мог считать свой статус законным без благословения папы, подтвержденного либо непосредственным участием местоблюстителя Святого престола в акте помазания претендента, либо специальной папской буллой. Окончательно же идею особого статуса римских епископов («папоцезаризм») сформулировал папа Николай I, при котором ватиканский проект вошел в очередной период «малого процветания».

Николай I (856–867) был назван современниками «Великим», поскольку, не ограничившись претензиями на формальное первенство среди всех других иерархов автокефальных церквей (патриархов), настаивал на примате папской юрисдикции, что позволяло ему вмешиваться в дела епископов иных епархий и судить их по своему усмотрению. Находясь на престоле во время просветительской деятельности Кирилла и Мефодия в славянских странах, он стал активно вмешиваться в дела константинопольского патриарха, с чьего благословения и действовали создатели кириллицы. Николай I закрепил за папами право судить и светских владык (в качестве прецедента был использован развод короля Лотаря II с законной женой и его повторный, незаконный с точки зрения Рима, брак со своей любовницей Вальдрадой). В целом его деятельность способствовала дальнейшему укреплению авторитета католичества, утверждению власти пап в Литве, Польше, Чехии и Моравии, прежде тяготевших к Царьграду.

[ZHAN]

Фактически сразу же после смерти папы Николая I Рим погрузился в пучину тяжелейшего кризиса, который длился около 100 лет (872–965). За этот период на святом престоле сменилось 24 папы. Понтифик превратился в марионетку тосканских, сполетских, неаполитанских и беневентских властителей. В этой борьбе были попраны все основы морали и нравственности. Свидетельством тому может служить так называемый «Трупный синод» (лат. synodus horrenda — жуткий синод), состоявшийся в январе 897 года в Латеране, когда перед церковным трибуналом предстал не живой человек, а труп папы Формоза. Вступивший после него на папский престол сторонник сполетского дома Стефан VII (896–897) решил судить своего идейного противника судом праведным. И все бы ничего, если бы речь шла о живом. В данном же случае судилище было произведено над папой, почившим в бозе.

И вот в 897 году его труп эксгумировали, одели в папские одежды, провели над останками судилище, приговорили к низложению, сорвали одежды и знаки папского отличия, отрубили три пальца, используемые живыми понтификами для благословления верующих, проволокли труп через весь город и швырнули в Тибр.

Такого кощунства Всевышний, по всей видимости, вынести просто не мог, о чем и оповестил свою паству соответствующим знаком: без каких–либо видимых причин Латеранский собор рухнул. Осенью того же года в городе вспыхнуло восстание, Стефана схватили, заточили в темницу, где и удавили. Все это в итоге закончилось принятием закона, запрещающего впредь судить умерших. Вот так выковывалось знаменитое римское право!

Следует отметить, что Формоза все же извлекли из Тибра и торжественно погребли в соборе Св. Петра, а спустя некоторое время был реабилитирован и сам организатор кощунственного процесса Стефан VII.

Разыгравшаяся после этого смута разбудила силу, прежде находившуюся в тени, — римский народ. Он не захотел никаких императоров, королей и пап и, совершив своеобразную революцию, передал власть местной знати во главе с сенатором Феофилактом и его женой Феодорой, но явно просчитался с выбором. Именно с этой властной, сладострастной и амбициозной правительницы начинается своеобразный период в истории города, получивший название «Время правления непотребных женщин» или «Время порнократии» и продлившийся около 60 лет.

После Феодоры борьбу за власть над городом, святым престолом и ключами от императорских регалий вела ее дочь Мароция, любовница папы Сергия III (904–911), вдохновительница свержения и убийства папы Иоанна X (914–928) и мать папы Иоанна XI (931–935). Причем в этой борьбе Мароции пришлось столкнуться с не менее властолюбивой особой — женой маркграфа Иврейского Адальберта Эрменгардой, которую поддерживал папа Иоанн X. Но ставшая после смерти своих родителей (Феодоры и Феофилакта) полновластной хозяйкой в Риме, Мароция одержала победу над своими недругами, добилась заточения Иоанна X в замке Святого Ангела, откуда тот уже не вышел (согласно одной из версий был задушен по приказу Мароции). А на папский престол Мароция возвела своего сына Иоанна XI, отцом которого, по слухам, был папа Сергий III (на момент их связи ей было всего 15 лет).

Теперь Мароции недостаточно было власти над городом. Она возжелала стать императрицей, благо поддержка со стороны Святого престола ей была обеспечена. А чтобы полностью исключить всякие случайности, она вновь решается выйти замуж. Ее второй муж, Гвидо Тосканский, к этому времени благополучно скончался (первым мужем Мароции был маркграф Камерино Альберик), и она, нисколько не сомневаясь в своем выборе, в 932 году венчается с братом покойного и его (своим) врагом Гуто Прованским!

Мароция с новым мужем наслаждалась властью в Риме недолго, ровно до того момента, как ее сын от первого брака с Ачьбериком, числящийся пажем при монаршем дворе, помогая Гуго при умывании, случайно что–то пролил. Получив пощечину от недовольного правителя, гордый южанин подобного оскорбления снести, понятно, не мог и поднял восстание в Риме, в результате которого «сладкая парочка» была свергнута. Гуто удалось бежать из города, а Мароцию и папу Иоанна XI заточили в темницу. Папа через пять лет там и умер, а вот дальнейшая судьба Мароции неизвестна. Что же касается ее сына, власть в городе перешла к нему.

Альберик праздновал триумф: он стал главой и сенатором всех римлян. И надо отдать ему должное: при нем город жил спокойно и благополучно. Правда, Гуго Прованский продолжал досаждать ему своими попытками овладеть троном, впрочем, они всякий раз заканчивались неудачей. Дабы полностью нейтрализовать назойливого претендента, Ачьберик берет в жены его дочь, прекрасную Альду. По всей видимости, его неприязнь к новоявленному тестю была настолько глубокой, что он не пустил Гуго на свадьбу. Тот решил отомстить обидчику и не нашел ничего лучше, как отказаться от итальянской короны в пользу своего сына Лотаря, человека весьма слабого, как духовно, так и физически. О нем не стоило бы и говорить, если бы не одно весьма важное обстоятельство: женат он был на Адельгейде Бургундской, отличавшейся не только сказочной красотой, но и недюжинным умом, неуемной энергией и непомерными амбициями. Это была уже четвертая женщина (после Феодоры, Мароции и Эрменгарды), которая добивалась абсолютной власти над Римом. После ряда поражений и заточения она, соблазнив охранников (!), сбежала в Милан, откуда решила обратиться за помощью к германцам и их вождю.

Сказано — сделано! Она лично отправилась к Оттону I на поклон и произвела на него такое сильное впечатление, что он не только согласился помочь, но и решился предложить ей руку и сердце. Томная прелестница, одетая в траур, который лишь подчеркивал соблазнительность ее форм и красоту лица, дала согласие, и в 951 году они сыграли пышную свадьбу в Павии. В качестве приданого невеста принесла жениху унаследованную от первого мужа Лотаря итальянскую корону и титул «короля Римского», который был первой ступенькой на пути к императорской власти. Недаром много веков спустя Наполеон Бонапарт, пытаясь закрепить императорский титул за своим сыном, присвоил ему титул «король Римский»!

После женитьбы на Адельгейде Оттон загорелся желанием получить и императорский скипетр. Однако пока Римом правил наследник Мароции Альберик, это было невозможно. Слишком умен и талантлив был сын развратной правительницы. Но ничто не вечно в этом мире! В 954 году 43–летний Альберик неожиданно умирает. Неожиданно для окружающих, но, по всей видимости, не для себя самого, так как он успевает посадить на папский трон своего 16–летнего сына (и внука все той же Мароции) Октавиана, который при восшествии на престол принял имя Иоанна XII (955–963). Так было положено начало существующей и поныне традиции, в соответствии с которой папы меняют имя, вступая в должность.

Сын явно пошел не в отца. Такое, к сожалению, встречается довольно часто, особенно в благородных семействах, где недостойные чада весьма быстро и эффективно умудряются уничтожить все то хорошее, что было создано их добродетельными предками в течение многих лет. Молодой иерарх, с присущей ненасытной молодости похотью, не сдерживаемой авторитетом мудрого и любящего отца, ударился в безоглядный разврат, превратив свою резиденцию в место проведения самых изощренных оргий. При этом он пытался вести активную политическую деятельность и, в частности, хотел присоединить к своим владениям южные области Италии, но не смог этого добиться: не хватило ни отцовской энергии, ни его авторитета, ни воинского таланта. Потерпев неудачу на военном поприще, он решил прибегнуть к методам дипломатического искусства, натравив на своих противников все тех же германцев. Памятуя о желании Оттона I посетить Рим, он приглашает его, но не для визита доброй воли, а для принятия из рук первосвященника императорской короны.

Таким образом, постоянные конфликты описываемого периода, приведшие к падению не только нравов, но и жизненного уровня граждан, а также политический и экономический кризис, усугубленный порнократией, подготовили условия и фактически спровоцировали создание германцами Священной Римской империи.

[ZHAN]

В 962 году Оттон I с Адельгейдой торжественно вступает в Рим, и 2 февраля того же года он венчается в соборе Святого Петра императорской короной. Именно эту дату принято считать днем рождения Священной Римской империи, которая просуществовала до наполеоновских войн. Но коронацией властолюбивый немец не ограничился. В отличие от прежних императоров у него был весьма конкретный подход к вопросам единоначалия. Он никак не мог смириться с положением, в соответствии с которым папы избирались, а не назначались. Кроме того, примитивный вояка не мог взять в толк, как на принадлежащей ему территории может существовать еще какая–то власть. Иными словами, если провести аналогию с современной Россией, решительный тевтонец пытался выстроить так называемую вертикаль власти.

Вот когда Октавиану (папе Иоанну XII) действительно стало плохо! Претензии Оттона выбивали из–под его ног не столько административную, сколько финансовую базу. В общем, как это частенько случается в жизни, между прежними союзниками возник конфликт, в результате которого Октавиан был вынужден бежать из столицы, а Оттон I вошел в город и созвал собор, который низложил потомка Мароции. Интересно, что принятие такого решения конклав архиереев объяснил тем обстоятельством, что Октавиан не владеет латынью (как будто он владел ею на момент избрания!).

В итоге папой был избран Лев VIII (963–965), после чего начинается самое интересное. Оттон I, полагая, что все утряс, со спокойным сердцем покинул Рим, куда тут же вернулся Октавиан, что заставило нового папу в срочном порядке покинуть город. Просто диву даешься, наблюдая за стремительностью этих политических изменений — все произошло буквально на следующий день после его избрания. А ведь это X век! И как все успевали? В общем, в Риме вновь воцарился Октавиан, но несколько месяцев спустя он умер, и римляне поспешили избрать нового папу [Род Мароции не пресекся со смертью Октавиана, впоследствии ее потомки вернулись в Рим с победой].

Новый папа Бенедикт V (964) недолго наслаждался властью. Германский император стремительно вошел в Рим, изгнал его из города, а на святом престоле восстановил Льва VIII, после чего двинулся походом на юг Италии, чтобы присоединить ее провинции к империи. Но ни ему, ни его наследнику Оттону II это не удалось. В 983 году Оттон II умер, и его наследник, трехлетний Оттон III, через 11 лет, когда ему было всего 14, взял бразды правления империей в свои руки. Уже в 996 году, то есть спустя всего два года, он венчался короной короля Италии и императора. Недовольные римляне угомонились только после того, как он в 998–м вошел в город, и штурмом овладел замком Святого Ангела — цитаделью римской независимости. В качестве своей резиденции он выбрал дворец на Палатинском холме, этом историческом символе имперского величия, откуда руководил победоносными войнами по объединению Германии, Северной и Южной Италии.

Его успех был недолгим, а воссозданное им государство оказалось непрочным. Уже в 999 году от него отсоединились южные владения, что вновь дало шанс Иврейским маркграфам претендовать на высший титул. Оттон III разгромил претендентов на трон, вернулся в Рим как победитель, но жить там так и не смог — слишком самолюбивые и свободолюбивые граждане, много творчества, мало дисциплины и порядка. Чем бы все это закончилось, неизвестно. Но тут опять вмешивается игрок по имени «судьба», от которой не уйти: в 1002 году Оттон III, гениальный юноша, прекрасно образованный и начитанный, свободно владеющий греческим и латынью, мечтающий возродить прекрасные времена античности, умер в возрасте 22 лет, после чего Вечный город вновь впал в мрачное варварство со всеми его «прелестями», главным из которых было абсолютное беззаконие.

После смерти Оттона маркграф Иврейский получает наконец вожделенную корону короля Италии. Казалось, немецкому засилью пришел конец. Но в 1004 году после ряда блестящих побед над другими претендентами кузен умершего юного императора Генрих II вырывает венец из рук оказавшихся более слабыми маркграфов. При этом в Риме Генрих опирался на поддержку потомков хорошо известной нам Мароции и Альберика, представитель которых Феофилакт в 1012 году вошел с войсками в Рим, захватил Латеранский собор, после чего заставил граждан избрать себя папой Бенедиктом VIII (1012–1024). Через два года он короновал вышеупомянутого Генриха, в благодарность добившись от новоявленного императора согласия на назначение своего родного брата Романа главой городской администрации (по–современному, мэром). После смерти Бенедикта в 1024 году Роман стал папой Иоанном XIX (1024–1032). Император умер в том же году, ненадолго пережив своего духовника.

В 1027–м Иоанн XIX производит в императоры Конрада II, посте чего благополучно правит еще шесть лет и умирает, подготовив еще при жизни папский престол для Феофилакта (очень распространенное имя, видимо, было), своего племянника и сына графа Тускуланского Альберика III. Малолетнему папе Бенедикту IX (1032–1044) на момент избрания было всего 12 лет, хотя официальные хроники настаивают на 18–20. Молодой повеса пустился в загул и пьянство, в чем, по некоторым свидетельствам, превзошел всех своих предшественников. Многих этот папа не устраивал, но кто именно организовал на него покушение, столь напутавшее Бенедикта IX, что он бежал из города, — неизвестно. Ну, да и не это главное. Важно другое — очень скоро он вернулся в сопровождении немецких полков, что не столько, правда, напугало, сколько возмутило свободолюбивых римлян. Они подняли восстание (1044) и изгнали зарвавшегося святошу из города, а вместо него провозгласили папой Сильвестра III (1045), который в благодарность за это щедро расплатился золотом с вождем восставших Джирардо. И здесь начинается еще одна прелюбопытнейшая история, которая могла бы лечь в основу увлекательного любовного романа, триллера или мелодрамы.

У Джирардо была дочь, которая своею красотой затмевала всех женщин не только в Риме и его окрестностях, но, говорят, и во всей Италии. И надо же было такому случиться, чтобы в нее безумно влюбился не кто иной, как свергнутый папа Бенедикт, который решил во что бы то ни стало жениться на чаровнице. Но духовное лицо, хоть и лишенное должности, сделать этого не может. И тогда наш «Ромео» увольняется со службы (то есть отказывается от духовного сана, расстригается), вновь берет себе имя Феофилакта, после чего бежит к той, которая всецело завладела его телом и душой, с весьма конкретным предложением, обернутым в солидную финансовую упаковку, но неожиданно для себя получает отказ. И что бы вы думали, он предпринял в ответ на это? Бросился с Тарпейской скалы? Нет! Отравился изысканным ядом, приготовленным восточными колдунами из тысячи трав? Опять не угадали! Убил неблагодарную девчонку, осмелившуюся отказать такому знатному и известному человеку? Нет!!!

Он вернул себе духовный сан, собрал сторонников, изгнал из города Сильвестра и снова стал папой Бенедиктом IX.

Добившись триумфа над своими врагами, он решил, что судьбу все–таки не стоит испытывать, и сделал весьма важный для будущего западной культуры шаг — за 650 кг золота (!) продал титул папы (да, да, именно так!) своему крестному отцу, Иоанну Грациану, который стал папой Григорием VI (1045–1046). Тот в свою очередь не совершил никаких славных дел, за исключением, правда, одного: его капелланом был монах по имени Гильдебранд, ставший впоследствии одним из самых великих людей на ватиканском троне, папой Григорием VII (1073–1085). Но это произойдет спустя несколько лет. А пока Рим живет своей обычной беспокойной жизнью, наслаждаясь захватывающим зрелищем: вереницей сменяющих друг друга правителей и пышными церемониями венчания светских и духовных владык.

В 1046 году, через год после того, как предприимчивый Бенедикт—Феофилакт сумел извлечь конкретную денежную выгоду из продажи своего титула, на Рим двинул свои войска король Генрих III, который предложил горожанам выбрать себе папу. Но глупые обыватели отказались, чем немало подивили грозного германца, которому ничего не оставалось, как самому назначить папу. Его выбор пал на епископа Бамбергского, который стал папой Климентом II (1046–1047). Низложенный покупатель пастырской власти Григорий VI вынужден был покинуть пост, обошедшийся ему столь дорого, и выехать в Германию вместе с императором. В его обозе находился верный спутник и соратник Гильдебранд.

Как только неугомонный Бенедикт—Феофилакт узнал о том, что армия кайзера ушла из города, он тут же отправился туда со своими головорезами, сбросил с трона Климента II и вновь, уже в третий раз стал папой. Надо заметить, что годы постоянной борьбы за власть, приключений, побегов и вторжений не улучшили характер этого склонного к авантюрам священника: вел он себя из рук вон плохо, что не осталось незамеченным его паствой. Закончилось все так же, как и начиналось: восстание, свержение, изгнание. Больше на исторической сцене он не появлялся.

Мятеж в Риме побудил императора вернуться и, чтобы в конце концов угомонить темпераментных детей юга, более склонных к бардаку, нежели к порядку, Генрих III проводит в первосвященники этнического немца под именем Дамасия II (1048), вполне обоснованно полагая, что привыкший к порядку соотечественник урезонит чересчур эмоциональных южан. Но его надеждам не суждено было оправдаться: спустя всего 23 дня новый папа отошел в мир иной, а его место на престоле занял епископ Бруно под именем Льва IX (1049–1054). Именно этот великий политик подготовил трамплин для очередного взлета Рима, сумевшего достичь проектной высоты!

Новый пастырь сразу же продемонстрировал прихожанам всю глубину своего смирения перед Всевышним. Уподобившись апостолу Петру, он вошел в город босиком! На улице стоял февраль, не самое благоприятное время для прогулок без обуви даже на знойном юге! Но избранный до этого на соборе в Вормсе патриарх все сделал правильно: впавший в результате бесконечных переворотов и восстаний в беспросветную нищету город не выдержал бы зрелища пышных торжеств. После этого папа принялся молить верующих о помощи умирающей от голода столице. На его призывы откликнулись жители Беневенто, что в итоге и спасло положение.

Лев IX был ярым сторонником церковной реформы и основные усилия сосредоточил на повышении морального уровня духовенства. В его правление вновь было озвучено требование ко всем священнослужителям, начиная от подьячего, придерживаться целибата (безбрачия), вводились жесткие меры против симонии (торговли церковными должностями).

В это же время произошло событие, которое с точки зрения сегодняшних PR-технологий могло бы показаться наиболее скандальным: в 1050 году в Рим прибыл для покаяния шотландский король Макбет, спустя 500 лет обвиненный Шекспиром в убийстве законного самодержца маленькой горной страны на севере Британского полуострова и в узурпации королевской власти. Россиянам это тем более интересно, что наша отечественная леди Макбет, жившая в Мценском уезде, была воспета классиком русской литературы Лесковым, а ее образ на сцене гениально воплощен замечательной актрисой Натальей Гундаревой. К слову сказать, многие историки полагают, что «Вильям наш, так сказать, Шекспир» незаслуженно оболгал умного и справедливого короля Макбета.

В общем, все было бы хорошо с правлением папы Льва IX, если бы не одно «но». Вспомним основной исторический закон развития проектов, сформулированный в начале этой темы: каждый глобальный проект тяготеет к экспансии! Соблазна расшириться за счет соседей не избежал и римский проект времен Льва IX. В результате его стремление подчинить себе юг Италии, находившийся под церковной юрисдикцией константинопольского патриарха, привело к конфликту с византийской церковью, вылившемуся в Великий раскол, который окончательно разделил христианскую церковь на две основные ветви: западную и восточную, после чего папский проект вступил в очередной период хаоса.

[ZHAN]

Великая схизма — так назвали историки раскол христианской церкви на католиков и православных. Произошел он в 1054 году при папе римском Льве IX и константинопольском патриархе Михаиле Кируларии. Непосредственным поводом для нее послужил спор из–за южно–итальянских приходов, из церковной службы которых началось активное вытеснение греческого обряда. В ответ Михаил Кируларий закрыл все храмы латинского обряда в подведомственных ему землях. Папский нунций Гумберт, прибывший в Константинополь для переговоров относительно возникших разногласий, обиделся на то, что патриарх долгое время его не принимает и неподобающе обращается с его депутацией. По собственной инициативе 16 июля 1054 года он предал патриарха и его окружение анафеме. 20 июля того же года Михаил Кируларий ответил Соборным постановлением, в котором папа и его сторонники объявлялись еретиками и отлучались от церкви.

В этом постановлении патриарх все припомнил католикам: и догмат о филиокве, и бритье бород священниками, и правило целибата. Исторически этот раскол был неизбежным итогом череды непримиримых противоречий между двумя главными ветвями христианства:

♦ развитие в Западной церкви теории о королевской власти как орудии в руках церкви;

♦ появление документа под названием «Константинов дар» — грамоты, якобы дарованной императором Константином Великим римским первосвященникам, получившим в результате власть над Римом, Италией и западными провинциями империи, а также над всеми другими иерархами церкви и светскими владыками;

♦ признание папой Иоанном VII (705–707) права Римского понтифика не только на помазание монархов, но и на их низложение с престола;

♦ признание Царьградом «апостолического» происхождения константинопольского патриаршего престола от старшего брата святого Петра апостола Андрея, что исключало притязания пап на старшинство в мировой христианской иерархии;

♦ обвинение римской церкви со стороны восточных церквей в искажении догматики, нарушении церковной дисциплины, обрядов и богослужения;

♦ прекращение упоминания пап при богослужении по греческому обряду с начала XI века;

♦ активная миссионерская деятельность Рима на территориях, относящихся к епархии Константинополя, и рост там числа приходов латинского обряда.

В последующие после схизмы годы религиозные противоречия лишь обострялись и усугублялись:

♦ в 1075 году папа Григорий VII обнародовал буллу «Диктат папы», ставившую монархов в положение вассалов Рима;

♦ Иннокентий III (1198–1216) объявил пап прямыми наместниками Христа на земле;

♦ Бонифаций VIII (1294–1303) провозгласил папу верховным арбитром и «вселенским государем».

Апогеем межцерковного конфликта стала прямая интервенция Рима и захват Константинополя крестоносцами в 1204 году. На его развалинах была провозглашена Латинская империя, впрочем, недолго просуществовавшая. Изгнание католиков из Константинополя не избавило греческую церковь от дальнейших попыток Святого престола присоединить ее к себе. Уже великий Михаил VIII Палеолог, воин, отбивший у надменных латинян Царьград, будучи человеком чрезвычайно прозорливым, понимал, что оторванная от Запада Византия обречена на поглощение мусульманскими ордами. Поэтому при поддержке патриарха Иоанна Векка в 1274 году он заключил с Римом так называемую Лионскую унию, которая, однако, продержалась всего семь лет и была предана забвению уже при сыне императора–освободителя.

И все же угроза полного уничтожения османами Царьграда, особенно после того, как византийский император не смог одолеть султана Орхана в открытом бою и, более того, уступил ему значительные территории вблизи столицы, требовала от его правителей и духовенства поиска сильных союзников, каковыми в то время были исключительно страны Западной Европы (Русь только поднималась на ноги после татаро–монгольского нашествия).

Тогда в отчаянной попытке спасти положение, Андроник III, пришедший к власти путем обмана и свержения собственных деда и отца, за что и был, наверное, лишен заступничества Всевышнего, направился в Италию, пытаясь найти помощь у Венеции и папы. Те быстро сообразили, какие политические дивиденды можно извлечь из плачевного состояния Восточной империи, ласково приняли басилевса, оказали ему самые высокие почести и согласились помочь, но при одном условии: Православная церковь должна была склонить голову перед величием Рима и его понтифика.

Начались интенсивные переговоры и, как бы сейчас сказали, политические консультации, приведшие к тому, что в 1439 году сначала в Ферраре, а затем во Флоренции прошел Вселенский собор, работа которого завершилась 5 июля того же года подписанием в церкви Санта—Мария Новелла соглашения о воссоединении церквей на условиях признания Православной церковью латинской догматики и главенства папы римского при сохранении православных обрядов.

«Мы определяем, — говорилось в тексте унии, — что Святой Апостольский Престол и Римский Понтифик имеет примат на всем земном шаре, и что этот Римский Понтифик является Наследником блаженного Петра, Князя Апостолов, и истинным Викарием Христа, Главой всей Церкви, Пастырем и Учителем всех христиан, и что Господь наш Иисус Христос в лице святого Петра дал ему полную власть пасти, направлять и управлять всей Церковью, — как это также содержится в деяниях Вселенских Соборов и в святых канонах».

Торжественная церемония подписания унии, признававшая де–юре гибель православия, проходила в присутствии императора и папы, а также 115 католических и 33 восточных иерархов, из которых только православный богослов митрополит Эфесский Марк отказался оставить под ней свой автограф (константинопольский патриарх избежал этого позора лишь благодаря своей смерти). А вот митрополит Московский Исидор завизировал ее, за что и был сразу же по возвращении в Москву низложен великим князем Василием Темным с полного согласия и одобрения народа.

Весной 1441 года Исидор прибыл в Москву с дружественным посланием папы к великому князю Василию; в первой же литургии в Успенском соборе Исидор помянул, вместо вселенских патриархов, папу Евгения, а по окончании службы диакон его с амвона прочел постановление флорентийского собора. Но великий князь Василий тут же, в храме, стал изобличать Исидора, приказал низвести его с престола и, посадив его под стражу в Чудовом монастыре, созвал на собор епископов и знатнейшее духовенство, которые признали постановление флорентийского собора противным древнему православному учению. Осенью 1441 года Исидор бежал в Тверь, но великий князь тверской посадил его под стражу. Из Твери Исидор бежал в Новгородок литовский, а оттуда в Рим. Во время осады турками Константинополя Исидор находился в стенах этого города и предлагал императору Константину помощь папы при условии, что греческое духовенство признало постановление флорентийского собора. По взятии турками Константинополя, Исидор попал в плен, но ушел из неволи в Рим, где он и умер в 1462 году, нося звание константинопольского патриарха.

После этого случая русичи стали воспринимать великого князя/государя/царя как истинного защитника веры и опоры православия, а русское духовенство решило само избирать митрополита на соборе своих архиереев.

Следует заметить, что триумф Рима был недолгим, так как почти все православные священнослужители отреклись от унии сразу же по возвращении в свои епархии. По их словам, они вынуждены были поставить свои подписи под сильным давлением принимающей стороны, которая держала их в Италии на полуголодном пайке и третировала недвусмысленными намеками на физическую расправу в случае отказа подписать унию.

Говоря современным языком, уния так и не была ратифицирована православными Соборами ни в Москве, ни в Константинополе. А в 1443 году Иерусалимский собор с участием патриархов Иерусалимского, Антиохийского и Атександрийского (главных, после Константинопольского) отлучили всех приверженцев унии от церкви. Окончательную точку в этой неудавшейся попытке захвата Римом поистине вселенской власти стало низложение в 1450 году в Царьграде патриарха–униата Григория Мамы и избрание на апостольский престол сторонника православия Афанасия. Хотя это уже не спасло саму Византию от окончательной гибели: три года спустя, в 1453 году, Константинополь был захвачен турками–османами, последний император Константин XI Драгаш погиб в бою, центр православия переместился в Москву, которая с тех пор считалась главным препятствием на пути Рима к мировому господству.

[ZHAN]

Вернемся в XI век. Для изгнания арабов из Сицилии папа пригласил в южную Европу воинственных норманнов, которые, разгромив иноверцев, не остановились на достигнутом, а продолжили грабежи, совершив ряд набегов и на Рим. Понтифик возглавил римское ополчение, которое, впрочем, было разбито наголову дерзкими северными вояками. В результате в 1053 году Лев IX был пленен и длительное время находился в почетном заточении. В конце концов ему все же удалось откупиться и вернуться домой, в Рим, где он вскоре умер. После него в соответствии с императорским указом на правление был назначен еще один немец, Гебгард, который взял себе имя Виктора II (1055— 1057).

В 1056 году воинственный Генрих III оставил свои владения малолетнему Генриху IV, что сразу же нарушило воцарившееся на короткое время спокойствие. Четырехлетний император не мог контролировать рвавшихся к власти авантюристов, амбиции которых возросли со смертью Виктора II. После него папой стал родной брат могущественного феодала, герцога Нижней Лотарингии Готфрида Бородатого, Фридрих, который вошел в историю под именем Стефана X (1057–1058). Впрочем, ничем особенным он не отличился за исключением одной маленькой, но весьма важной детали: именно Стефан возвел в сан архидиакона все того же Гильдебранда.

Через год (1058) в Рим ворвались сторонники Тускуланского дома (наследники уже хорошо известного нам Бенедикта–Феофилакта), которые свергли ставленника германцев и посадили на престол своего представителя, папу Бенедикта X (1058–1059), что абсолютно не устраивало Гильдебранда. Ему удалось с помощью вдовы бывшего германского императора Генриха III королевы Агнессы сколотить коалицию, в которую вошли также Готфрид Бородатый и его жена, маркграфиня Тосканская Беатрисса. Они добились созыва так называемого Сиенского собора, постановившего низложить папу Бенедикта X, а на его место избрать Николая II (1059–1061), при котором Гильдебранд становится первым советником прелата. Не без его настойчивых усилий в 1059 году было принято историческое решение, во многом предопределившее ход дальнейших событий: принят специальный закон, регулирующий выбор верховного духовного владыки Запада. Отныне это могла делать только специальная коллегия кардиналов.

В 1061 году Николай II умирает, и Гильдебранду удается возвести на престол своего протеже, папу Александра II (1061— 1073), что вызвало раскол в стане бывших союзников, так как германцы хотели видеть на этом месте своего человека, а именно, епископа Пармы Пьетро Кадало. Против строптивого Гильдебранда были направлены войска, которые, дойдя до города Бенцо, остановились и, не мудрствуя лукаво, провозгласили Петра Кадала (так в миру звали будущего епископа) папой Гонорием II (1061–1072). Таким образом, на какое–то время у приверженцев католической веры оказалось сразу два папы, с чем абсолютно не был согласен набравшийся к тому времени сил и опыта Гильдебранд. С помощью архиепископа Кельна Ганнона он захватил в плен еще совсем маленького Генриха IV, отстранил от власти королеву Агнессу и провозгласил единственным папой Александра.

Однако германцы, с присущей им упертостью, продолжали настойчивые попытки внедрить в Ватикан своего человека. Это закончилось возвращением Гонория II и затяжной войной, в которой Гильдебранд с помощью наемников, все тех же норманнов, одержал победу. Папой опять стал Александр, а королева Агнесса в 1067 году приехала в Рим для покаяния с 17–летним сыном, который — о молодость! — пустился во все тяжкие, повторяя опыт предыдущих юных вождей, которые, пользуясь своим положением, ни в чем себе не отказывали.

В 1073 году наконец–то произошло событие, которого так долго ждали все, кто имел хоть какое–то отношение к высокой политике Запада того времени: после смерти Александра II на папский престол взошел сам Гильдебранд, ставший папой Григорием VII. Так начался новый, четвертый цикл развития папской цивилизации.

Надо заметить, что к этому времени уже произошел окончательный раскол христианской церкви на православных и католиков (так называемая Великая схизма 1054 года), поэтому одной из своих главных задач Григорий—Гильдебранд считал объединение всех ветвей церкви под своим, понятно, владычеством. Но, чтобы добиться этого, он должен был заручиться поддержкой сильных мира сего, и, прежде всего, тех, у кого были для этого необходимые финансовые средства и рычаги политического воздействия. Ясно, что после долгих лет противостояния с императорским двором искать союзников надо было на стороне. И он их нашел в лице двух красавиц, которые стали его преданными поклонницами.

Одна из них — уже упоминавшаяся маркграфиня Тосканская Беатрисса. Вторая — ее дочь, прекрасная Матильда, отцом которой был Бонифаций из Каноссы, богатейший феодал Италии, владевший обширными землями и громкими титулами. В 1052 году он был убит недругами, после чего ее мать, приходившаяся дочерью герцогу Верхней Лотарингии, решилась на повторный брак. В 1054 году она вышла замуж за Готфрида Бородатого, герцога Нижней Лотарингии, а для скрепления этого союза согласилась отдать свою дочь Матильду за горбатого сына вновь приобретенного мужа.

Но этот брак оказался неудачным. Матильда, которую многое не устраивало, покидает неказистого спутника жизни. Тот, видимо, не был согласен с таким решением супруги, так как попытался силой вернуть неблагодарную половину. Но не тут–то было! Матильда к тому времени успела приобрести могущественного заступника и союзника в лице папы Григория—Гильдебранда. Падкие до грязных слухов летописцы (журналисты того времени) сразу же обвинили папу в любовной связи с очаровательной беглянкой. Но слухи эти конкретными фактами подтверждены не были, а потому остаются на совести тех, кто их распускал.

Гильдебранд был выдающимся деятелем своей эпохи, мудрым и дальновидным политиком, глубоко религиозным человеком, преданным символу католической веры. Прекрасно понимая, что власть духовная должна в минимальной степени зависеть от всего мирского, он пытался утвердить правила, ограничивающие связь главы церкви с материальным миром. Именно поэтому он настоял на строгом соблюдении закона о целибате и симонии.

В 1074 году, верный своим идеалам религиозной чистоты, Григорий VII отлучил от церкви всех священнослужителей, имеющих жен и замаранных в аферах по купле–продаже церковных должностей, а также всех, кто был уличен в аморальном поведении.

В 1075 году он идет еще дальше и своей буллой лишает светскую власть права инвеституры (назначения на духовные должности), тем самым выбив основной козырь из рук германских императоров. Конечно же, это вызвало недовольство двора и феодалов, которые, снабдив деньгами некоего Ценция (Ченчо), провели акцию пленения папы в церкви Санта—Мария Маджоре, где он проводил службу. Но пользующегося огромной популярностью в народе Григория VII фактически тут же освободили, после чего папа решил вразумить Генриха IV, пригрозив ему отлучением от церкви. Это намерение привело созревшего для великих деяний юношу в ярость, и он решил отомстить самонадеянному держателю престола Петра. Сначала он собирает собор в Вормсе, который низложил папу, а потом, полагая, что этого недостаточно, — второй собор в Пьяченце, который подтвердил правомочность этого постановления.

Но не таков был Гильдебранд, чтобы спасовать перед трудностями и сложить оружие без боя: в ответ на демарш Генриха он предал анафеме всех участников обоих соборов и самого Генриха. Да, не прост оказался наш папа!

А тут еще, очень кстати, от руки наемного убийцы погибает муж Матильды Готфрид Горбатый, а следом за ним умирает ее мать Беатрисса. Очаровательная союзница Гильдебранда становится самой богатой женщиной Европы: от прадеда ей достаются графства Реджо, Модена и Мантуя; от деда — графства Брешия и Феррара; от отца — маркграфство Тосканское, от матери — владения в Лотарингии и, кроме того, земли в графствах Верона, Парма, Лука, Романья и Пиза.

Видя все это, германские феодалы засуетились и пообещали низложить Генриха, если с него не будет снято высочайшее отлучение. И ни гнев монарха, ни его утверждения о том, что сам папа состоит в любовной связи с Матильдой, помочь уже не могли.

Вот на этом политическом фоне произошло событие, предопределившее будущее величие и независимость папского престола. Генрих IV отправляется в замок Каноссы — родовое гнездо Матильды в графстве Реджо у границ с Пармой — дабы преклонить колени перед папой и попросить у него прощения. Знаменательный акт признания европейскими монархами своего вассалитета от Рима состоялся в 1077 году.

Немецкие феодалы были этим весьма недовольны и в отчаянной попытке реванша провозгласили своим главой Рудольфа Швабского, но Генрих его разгромил, а сам стал готовиться к реваншу и походу на Рим.

Гильдебранд еще раз продемонстрировал свой исключительный талант дипломата в 1080 году, признав королем Рудольфа Швабского и вторично отлучив от церкви Генриха. Кроме того, он лишает его короны (!) и проклинает его оружие! Это была настоящая война. Генрих отвечает папе аналогичным отлучением и проклятием, тут же венчается в Равенне короной итальянского короля и назначает некоего Виберта новым папой Климентом III (1080–1100), после чего предпринимает осаду Рима, правда, неудачную. Затем он весьма успешно сражается с войсками Матильды в Северной Италии.

В 1083 году войска Генриха все–таки сумели ворваться в Рим, захватить Ватикан и пленить непослушного Гильдебранда, который был заточен в замке Святого Ангела. В 1084 году Генрих наконец–то венчается императорской короной с помощью своего ставленника Климента III. Но тут на помощь Григорию–Гильдебранду приходят норманны во главе с герцогом Робертом Гюискаром. Генрих со своим марионеточным папой вынужден был спешно покинуть город, а свирепые северяне освободили Григория VII, но сам город, его граждане и их имущество были отданы на разграбление норманнским воинам. Да, Григорий—Гильдебранд победил, но эта победа стала и его величайшим поражением: он не мог более править в городе, который сам обрек на унижение, и вынужден был покинуть Рим вместе с пришельцами. В 1085 году он умер в Салерно, где и был похоронен.

Папский престол оказался вакантным. И что удивительно: впервые за много лет не было ни одного желающего его занять! Конклав избрал некоего Дезидерия, но тот отказался от столь высокой чести. Через два года ему вновь предложили тиару, и он опять не принял ее. Тогда его избрали насильно! Заставили надеть соответствующее облачение и усадили на трон под именем Виктора III. Но через четыре дня он сбежал, сложил с себя сан и удалился в отдаленное аббатство, где его все же отыскали и вернули в Рим. От ненавистной синекуры бедолагу спасла собственная смерть, после чего папой стал выходец из Франции Урбан II (1088–1099).

Поскольку все это время второй папа, Климент III, ставленник германских феодалов, не оставлял попыток вернуть себе престол, Урбан предпринял весьма решительные шаги для привлечения последних на свою сторону. Он, в частности, уговорил Матильду выйти замуж за могучего герцога Баварского по прозвищу «Толстый», которому на момент женитьбы исполнилось всего 17 лет. Затем сумел переманить на свою сторону Конрада, сына Генриха IV, которого сделал королем Италии. Все это привело к тому, что 1093 год стал триумфальным для Урбана II. Чтобы отвлечь рыцарей, которых к тому времени расплодилось немерено, от европейских дел, он призвал всех неравнодушных христиан к крестовому походу. Так началась целая эпоха в развитии папского проекта — овладение сакральными тайнами и предметами христианства, хранившимися в Земле обетованной, во владениях «нечестивых иноверцев».

Таким образом, противником Рима в битве глобальных проектов, наряду с все более дряхлеющей Византией и набирающей силу германской идентичностью, стал Халифат, который, благодаря тюркской составляющей, обрел второе дыхание и создал к этому времени величайшую империю в Передней Азии — султанат Сельджуков. Всего было совершено девять крестовых походов, в том числе:

Первый крестовый поход (1096–1099),

Второй крестовый поход (1147–1148),

Третий крестовый поход (1189–1192),

Четвертый крестовый поход (1202–1204),

Крестовый поход детей (1212),

Пятый крестовый поход (1217–1221),

Шестой крестовый поход (1228–1229),

Седьмой крестовый поход (1248–1254),

Восьмой крестовый поход (1270).

[ZHAN]

В этих походах европейцы поняли, что такое поэзия, хорошее вино, красивые женщины, искусство любви, математика, медицина, философия и астрономия. Знания античности хлынули на Запад, положив конец варварству и невежеству и породив в итоге такое уникальное явление европейской культуры, как эпоха Возрождения.


Именно в это время сперматозоид нормандского мужского начала (гипербореи?) наконец–то оплодотворил англосаксонскую яйцеклетку, что привело к созданию нового глобального проекта. В 1066 году герцог Вильгельм Великий победил в битве при Гастингсе английского короля Гарольда. На карте мирового господства появился новый младенец, который со временем превратится в могучего мужа — Британскую империю. Та в свою очередь породит глобальный проект белых англо–саксонских протестантов (WASP), который со временем станет экзистенциальным противником Рима! Но это случится лишь через полвека после воцарения Гильдебранда. И за это время католики создадут свои королевства на Ближнем Востоке, захватят и разрушат Константинополь, уничтожат катар на юге Франции и расправятся с тамплиерами, введут инквизицию для борьбы с ересью и поучаствуют в первом глобальном разделе Земли между Испанией и Португалией!

Об этом не очень любят говорить западные историки и их последователи на Руси, но папство в те далекие времена не ограничивалось устремлениями пылкого, жаждущего наживы сердца в южные края. На этот же период приходится ряд походов на Восток, целью которых были, в частности, Русский проект, непокорные славяне, пруссы и литовцы:

Крестовый поход против славян (1147),

Крестовый поход в Прибалтику (1171),

Ливонский крестовый поход (1193–1230, с несколькими перерывами),

Датский крестовый поход в Эстонию (1219),

Шведский крестовый поход в Финляндию (1239),

Крестовые походы на Русь (1240–1242),

Гуситские войны (1420–1434).

Закрепившись на северо–востоке Европы, понтифики ринулись изничтожать ересь на юге Франции. Ради этой цели был объявлен Альбигойский крестовый поход (1209–1229).

Несмотря на все эти важнейшие для мировой политики события, в самом Риме борьба за власть не утихала ни на миг. В 1115 году умерла Матильда, завещав все свои огромные владения церкви, что привело к созданию Флорентийской республики, длительной и кровопролитной войне гвельфов (сторонников усиления власти пап) с гибеллинами (проводниками имперской идеи германцев). Это длительное противостояние закончилось созданием независимого флорентийского государства, которое в лице семьи Медичи возглавило «крестовый поход Европы» против невежества и варварства, заложив основы славной эпохи Возрождения.

Рим не смог «оприходовать» наследство Матильды и после смерти глашатая крестовых походов Урбана II (1099) вступил в очередной период смут. После этого «славного вояки» отходит в мир иной его вечный соперник Климент III (1100), а еще через пять лег — император Генрих IV. На знаки императорского отличия претендует Генрих V, но новый папа Пасхалий II (1099–1118) не согласен с его претензиями. Тогда претендент силой пробивается в Рим, с оружием врывается в собор Святого Петра, коронуется, после чего лишает понтифика свободы, а ватиканский престол права инвеституры.

Затем власть Пасхалия восстановили, но слабый папа оказался не в состоянии ее удержать и противостоять натиску Генриха V, с которым не смог справиться и следующий папа Геладий II (1118–1119), немощный старец, отличавшийся благочестием и ученостью. Его насильно сделали папой в 1118 году, но в результате происков ставленников императора он был избит, закован в кандалы и пленен. Этого уже римляне не смогли стерпеть: в городе вспыхнуло очередное восстание, Геладия освободили, и он потихоньку начал приводить в порядок городское хозяйство. Однако германский император вернулся со своей армией в Рим. Папа был вынужден бежать, не доведя до конца начатое дело, а его место занял новый пастырь, Григорий VIII (1118–1121).

В результате всех этих событий Вечный город на какое то время впал в оцепенение, а потом мощная волна народного негодования смела патрициев, нобилей и феодалов и установила в 1143 году Первую республику. Был создан городской Совет и восстановлен сенат, а правящего на тот момент папу Иннокентия II (1130–1143) лишили светской власти. Сменившие его Луций II (1144–1145) и Евгений III (1145–1153) не смогли вернуть престолу былое могущество. Лишь папе Адриану IV (1154–1159) это удалось, но только после того, как он отлучил Рим (!) от церкви, что и привело в 1155 году к падению республиканского строя.

В 1159 году Адриан умер, и вновь началась борьба за святой престол. В результате пап оказалось двое, Виктор IV (1159–1164) и Александр III (1159–1181), который после смерти соперника правил единолично. Он сумел разгромить германскую армию и добиться присяги верности и покаяния от германского императора (это произошло в 1177 году в Венеции). Так, второй раз в истории, светская власть признала приоритет власти духовной, что послужило укреплению позиций католического патриарха в Западной Европе и толчком к развитию науки, искусства и архитектуры. В этот период в Риме построены величественный дворец Сенаторов, великолепная церковь Санта–Мария–ин-Космедин, считающаяся по праву самым красивым храмом эпохи, Toppe делле Милицие, возведенная рядом с Рынком Траяна и дающая ее владельцам ключи и власть над городом.

Последний взлет могущества Ватикана в этот период приходится на правление папы Иннокентия III (1198–1216), который взял под свое покровительство и защиту Франциска Ассизского, основателя ордена францисканцев, сумевшего возродить веру в идеалы христианства у простого народа и обеспечившего переход проекта к очередному этапу «малого процветания». Иннокентий, сразу же оценивший значимость этого человека и его идей для католической церкви, всячески поддерживал его, мотивируя это, в том числе, и тем, что на то была воля Божья (он ссылался на сон, в котором видел, как падающий Латеранский собор поддержал своим плечом маленький человек).

Иннокентий III, он же Лотарио Конти, возглавил католическую церковь в период ее кризиса, вызванного неверием людей в святость престола св. Петра. Решительный, хитрый и властолюбивый понтифик первым увидел в проповедях Франциска Ассизского то спасительное начало, которое должно было помочь Риму вернуть доверие паствы.

«Знаменательный момент в истории представляет собой встреча этих двух людей, олицетворявших два различных мировоззрения, выросшие из одного корня: с одной стороны, наместник Христа, ставший владыкой мира, раздававший царские короны, представитель авторитета и власти, — а перед ним последователь Христа, босоногий нищий, в одежде пастуха, проповедник любви и смирения. О самой встрече не сохранилось точных известий, но она сильно занимала воображение современников и потомков и породила много характерных рассказов. С одной стороны, францисканские легенды повествуют о том, с каким пренебрежением папа отнесся к нищему и как потом в сновидениях познал его великое значение для церкви: то из–под ног папы вырастает пальма до небес, то папа видит, как монах подпирает плечом наклонившийся Латеранский собор; или Франциск наяву убеждает папу поэтической притчей о сыновьях бедной женщины в пустыне, которые оказались царскими сыновьями и были признаны своим отцом. С другой стороны, мы имеем повествование бенедиктинского летописца, в котором слышится и пренебрежение к нищенскому житью Франциска, и признание его смирения: папа был так поражен грязным видом Франциска, что послал его к свиньям; но, когда Франциск, буквально исполнив совет, вернулся еще грязнее с просьбой теперь исполнить его мольбу, Иннокентий, растроганный таким смирением, отнесся к нему милостиво».

На правление этого папы приходится и утверждение ордена доминиканцев, непримиримых борцов с ересями, в руки которых впоследствии перешла инквизиция. Этот папа также вошел в историю как разрушитель еврейства в католическом мире, инициировавший целенаправленное искоренение еврейских общин в Европе, и вдохновитель войн против катарской ереси на юге Франции.

С благословения Иннокентия III толпы фанатиков веры в 1209 году обрушились на катаров, последователей чистого евангелистического учения. Своими проповедями, жесткой организационной структурой и связями с аристократическими домами юга Франции, Испании и Италии они реально угрожали уже отлаженной к тому времени папской машине.

Именно в его правление крестоносцы захватили Константинополь в 1204 году, а в 1212–м состоялся крестовый поход детей, приведший к гибели тысячи простолюдинов, была создана инквизиция и основаны немецкие ордена тевтонцев и меченосцев, которые вторглись в Пруссию, и тем самым заложили основы проекта «Германская империя». Искусный дипломат, он добился признания вассалитета королей Арагона и Португалии от Англии и Франции. В то же время его активные действия по распространению католичества в землях восточных славян успеха не имели.

Начало XIII века ознаменовалось ростом городов и развитием новых общественных отношений, пришедших на смену феодальному укладу. Это напрямую затронуло и папский престол, за который вновь разгорелась непримиримая борьба, приведшая к созданию в 1234 году второй Римской республики, которая, правда, быстро пала. Во второй половине XIII века папа Урбан IV (1261–1264) заключил союз с Карлом Анжуйским, в результате которого Анжуйская династия не только захватила королевство обеих Сицилий, но и с 1265 по 1280 год практически правила Римом (этот период отмечен созданием скульптором Арнольдо ди Камбио статуи Карла Анжуйского, которая в настоящее время украшает Дворец консерваторов на Капитолии).

[ZHAN]

С 1294 года берет начало борьба Ватикана с Францией, в результате которой в 1303 году папа Бонифаций VIII (1294— 1303) был пленен королем Филиппом IV, после чего и скончался, а сменивший его архиепископ Бордо, ставший понтификом Климентом V (1305–1314), был вынужден покинуть Рим и на положении пленника французской короны обосноваться в Авиньоне. Так начался особый период в жизни папской империи, вошедший в историю под названием «Период Авиньонского пленения пап», который продлился до 1377 года, когда папа Григорий XI (1370–1378) вернулся в Рим.

Этот период мало напоминал реальный плен. Скорее это было сотрудничество пап с сильными французскими королями. Немало кардиналов служило при королевском дворе. Папы выполняли важные дипломатические миссии для французского короля, были исполнителями его воли. К этому времени папство утратило былую роль в политической жизни Европы. Однако как внутрицерковный институт оно усилилось. Власть пап в церкви приобрела поистине монархический характер.

Отсутствие понтификов в Вечном городе лишь усугубило и без того ожесточенную борьбу за власть, которая ознаменовалась гражданской войной между двумя самыми знатными родами, Орсини и Колонна, покорением города Генрихом VII, его последующим изгнанием, а потом и общегородским восстанием граждан во главе с пламенным патриотом Кола ди Риенцо. Он был не только близким другом великого Петрарки, но и первым, кто выступил за объединение всей Италии под эгидой Рима. И хотя в 1354 году его убили, а воссозданная им республика пала, память о нем итальянцы хранят до сих пор, в том числе и благодаря памятнику, установленному этому национальному герою Италии на Капитолийском холме.

В 1377 году папа Григорий XI вернулся в Рим. На этом завершилось «Авиньонское пленение пап», но уже через год начался Великий западный раскол, когда конкурирующие папы, один в Авиньоне, другой в Риме, поделили между собой весь католический мир.

Так завершился период обретения суверенитета папским Римом, который начался с Великой схизмы (раскола) 1054 года и завершился Великим западным расколом, спровоцированным смертью папы Григория XI в 1378 году и стремлением Святого престола вновь обрести независимость от французских королей, покончив с так называемым «Авиньонским пленением». Некоторое время понтификов избирали параллельно в Авиньоне и Риме, что вносило определенный диссонанс во все европейские дела и мешало утверждению господства католической церкви на Западе.

Пришедший в 1389 году к власти папа Бонифаций IX (1389–1404) дал согласие на то, чтобы Римом управляли три выбранных консерваторами гражданских лица, для которых все на том же Капитолийском холме была возведена специальная резиденция — существующий до наших дней величественный Дворец консерваторов. В дальнейшем все эти благие начинания завершились очередным конфликтом, запустением, захватом города войсками короля Владислава Неаполитанского, приведшим к всплеску очередной волны насилия, беззакония и грабежей. Но здравый смысл победил: после Собора в Констанце в 1417 году и избрания одного, признанного всеми враждующими сторонами, папы Рим вернул себе единоначалие в епархии.

Единым главой церкви стал Мартин V (1417–1431), при котором Вечный город постепенно приходил в себя. Начиналась новая эпоха утверждения гуманистических идеалов, бурного развития литературы, искусства и архитектуры.

[ZHAN]

Собственно начало периода Возрождения относится ко времени правления папы Николая V (1447–1455), когда был преодолен раскол Западной церкви. Николай был весьма образованным и начитанным человеком. Поклонник античности, он собрал великолепную коллекцию книг, насчитывающую на момент его смерти в 1455 году 749 рукописей на латыни и 353 на древнегреческом, которые легли в основу знаменитой Ватиканской библиотеки.

Правда, хобби понтифика сказалось на церковной кассе, что вынудило его ввести уникальный механизм получения дополнительных денежных средств — церковь начала торговать индульгенциями. В оборот были запущены ценные бумаги, которые обладали лишь одним достоинством — снимали с их владельца грех, который он только еще планировал совершить. Поскольку грешников, особенно потенциальных, как известно, всегда было много, а процедура освобождения от тяжкого бремени неправедных деяний теперь была сведена к простой операции покупки индульгенции, в папскую казну хлынул ничем не сдерживаемый финансовый поток. Это породило настоящий строительный бум в Риме и Ватикане, где был отстроен новый папский дворец, а на крыше замка Святого Ангела появились апартаменты (по–современному, пентхаусы).

В 1455 году кардинал Пьетро Барбо (будущий папа Павел II), венецианец по происхождению, спонсировал строительство первого из существующих сегодня римских городских дворцов — палаццо Венеция, который был украшен готическими изысками (потом их убрали). Примечательно, что в качестве строительного материала использовали стены Колизея (одной рукой строим — другой ломаем).

Истинным же преобразователем Рима стал папа Сикст IV (1471–1484), представитель семейства Делла Ровере, при котором началось настоящее возрождение города: были осушены болота, улицы расчищены от руин и выпрямлены, укреплены городские стены, отреставрирован мост Святого Ангела, открыт первый римский музей во Дворце консерваторов, где основу экспозиции составили античные скульптуры, подаренные папой городу. Именно при нем была открыта Ватиканская апостолическая библиотека, которая уже в 1480 году насчитывала 3600 томов. Эта библиотека знаменита еще и тем, что ее стены были расписаны знаменитым Доменико Гирландайо — великим флорентийским художником эпохи Возрождения. Но и здесь не обошлось без злоупотреблений. Все эти преобразования требовали денег, поэтому понтифик вынужден был спекулировать зерном и торговать церковными должностями (все та же «симония»), При Сиксте в 1480 году папская резиденция была окончательно перенесена из Латерана в Ватикан.

Хочется сказать несколько слов о «непотизме» (лат. Nepotis — «племянник») — служебном покровительстве родственникам (помните, у Грибоедова: «Ну, как не порадеть родному человечку?!»). Основы этого явления были заложены именно при Сиксте IV — каждый из его многочисленных племянников тем или иным образом отметился в истории. Началось все с некоего Пьетро Риарио, к которому Сикст IV питал особое расположение. Но в 1474 году он был отравлен, после чего понтифик перенес свою любовь на родного брата погибшего, Джироламо Риарио, сделав его сенатором городов Имола и Форли (правда, через четыре года после смерти папы его убили в том же Форли). Еще одним племянником папы был кардинал Джулиано делла Ровере, который после смерти Сикста IV возвел на папский престол своего ставленника Иннокентия VIII (1484–1492), прославившегося установлением жестких тарифов на убийство, а также тем, что признал одного из своих сыновей (всего у него было семеро детей от разных женщин).

Сикст IV сыграл особую роль в истории Российского государства. Именно он сосватал за великого князя Московского Ивана III племянницу последнего византийского императора Михаила Палеолога. Торжественное бракосочетание состоялось в соборе Святого Петра, после чего царьградскую принцессу Зою отправили в Москву, где она получила имя Софьи (бабушка Ивана Грозного).

Конец XV века ознаменовался приходом к власти в Риме человека, которого современники назвали «самым совершенным воплощением дьявола на земле». В 1492 году 70–летний Родриго Борджа, племянник папы Калиста III (1455— 1458), путем интриг стал понтификом Александром VI (1492—1503). Обладатель большого потомства, он благодаря бракам своих детей породнился со многими видными семействами Италии и помышлял о неограниченной власти. Первыми его жертвами на пути выполнения поставленной задачи стали семейства Орсини и Колонна, которые он практически полностью истребил с помощью яда. Этот способ убийства он предпочитал всем другим. Жизнь понтифик проводил в праздности и наслаждениях, несмотря на то, что город постоянно подвергался агрессии со стороны правящих монархов Европы. В 1494 году Рим был захвачен французским королем Карлом VIII, о чем напоминает знаменитая церковь Тринита–деи–Монти, более известная спускающейся от нее к площади Испании великолепной лестницей, подножие которой украшает фонтан работы Бернини, отца знаменитого скульптора.

На поприще созидания Александр VI не преуспел: его единственным вкладом в укрепление государственности было введение официальной цензуры. Но зато в злодеяниях он и его дети, безусловно, лидеры среди западных правителей: на их счету и убийства, и прелюбодеяния, и кровосмешение. В 1497 году был убит Хуан Борджа, любимый сын папы, причем молва обвинила в этом преступлении второго сына понтифика — знаменитого Чезаре Борджа (1475–1507), бывшего кардинала Валенсии.

Чезаре Борджа отличался изощренной жестокостью и порочностью, подозревался в сексуальной связи с родной сестрой Лукрецией, которая тоже не блистала добродетелью. Она убивала соперников отца и брата во время рукопожатия — в оправе ее перстня была спрятана отравленная игла. Правда, будучи апологетом сильного государства, Макиавелли испытывал определенную симпатию к профессиональному убийце, полагая, что Чезаре стремится к объединению Италии. Но вряд ли даже такая высокая цель может служить оправданием неслыханных злодеяний, которые были совершены этим, с позволения сказать, человеком.

Семейство Борджа мало заботилось о процветании Рима, и, хотя в период их правления город украсила потрясающая по красоте и выразительности скульптура «Пьета» работы гениального Микеланджело, а великим архитектором Донато Браманте была воздвигнута часовня–ротонда Темпьетто — прообраз самого большого собора в христианском мире, все–таки обыватели вздохнули с облегчением, когда узнали о смерти развратного папы в 1503 году (отравился, выпив вино, приготовленное для других: «Не рой другому яму»!).

После смерти Александра Борджа на авансцену римской политики вновь выходит самый могущественный на тот момент иерарх церкви, все тот же племянник папы Сикста IV, кардинал Джулиано делла Ровере, получивший имя Юлия II (1503–1513). Именно с ним связывают расцвет города и укрепление папской власти. Он прекратил торговлю церковными должностями, отказался от практики непотизма, развил бурную деятельность по благоустройству города. В 1505 году Юлий II заключил договор с двумя швейцарскими кантонами об охране Ватикана. С тех пор доблестные швейцарцы охраняют священный престол, к вящей радости миллионов туристов со всего мира, которые считают свою поездку не вполне состоявшейся, если им не удалось сфотографироваться рядом с этими суровыми вояками в средневековом одеянии.

В 1506 году по его указанию начинается строительство нового собора Святого Петра и придание единого стиля всему комплексу зданий папской резиденции. Руководителем работ назначен выдающийся архитектор эпохи Браманте, который привлек в качестве помощника Рафаэля Санти из Урбино, вписавшего одну из ярчайших страниц в историю мировой живописи. При этом покровителе искусств (Юлии II) Микеланджело завершил роспись Сикстинской капеллы, а Рафаэль закончил свои знаменитые станцы. Хорошо известная многим россиянам по многочисленным репродукциям в учебниках истории статуя «Лаокоон», изображающая мучительную смерть троянского героя с сыновьями, также была раскопана и подарена городу в годы правления Юлия II. В общем, благодаря его усилиям Рим стал культурной столицей Италии, отобрав пальму первенства у Флоренции.

В 1513 году папа Юлий II умирает, а на его место претендует кардинал Рафаэлло Риарио, приходящийся родственником покойному и племянником убитому в Форли Джироламо Риарио. Но, увы, в истории он отметился особым образом: выиграв в карты 60 000 скудо (около 50 млн евро) у Франческо Чибо, сына Иннокентия VIII, он построил в центре города палаццо Канчеллерия (Дворец канцелярии). Затем, проиграв борьбу за верховную власть в церкви представителю дома Медичи, Рафаэлло, решил, что такой исход несправедлив, и составил против нового папы заговор, но был разоблачен, арестован и посажен в замок Святого Ангела, а построенный им дворец конфисковали и отдали под папскую канцелярию (отсюда и его название).

В последующие годы с двухлетним перерывом на папском престоле восседали представители семейства Медичи, Лев X (1513–1521) и Климент VII (1523–1534).

[ZHAN]

Несколько слов об этом семействе, игравшем не последнюю роль в европейской политике. Первый представитель славного рода флорентийских олигархов по имени Кьяриссимо, чьи предки были врачами (медиками), что подтверждает изображение таблеток на родовом гербе, появился во Флоренции в XIII веке. То, что Медичи ведут свою родословную от медиков, людей той профессии, которой в раннем Средневековье занимались в основном евреи, а также то, что они были первыми независимыми европейскими банкирами, наталкивает на мысль об их еврейских корнях. Но доказательств этой теории не существует.

Уже в 1296 году сын Кьяриссимо Ардинго стал «гонфалоньером справедливости» Флорентийской республики (образована после того, как завещанное католической церкви уже упоминавшейся Матильдой из Каноссы маркграфство Тосканское так и не было оприходовано папской властью). В дальнейшем эта высшая (по конституции 1293 года) должность переходила к представителям этого же семейства: Аверардо (основателю флорентийского банка), Сальвестро и Джованни.

После смерти Джованни власть в городе сосредоточил в своих руках Козимо Старший, чьим внуком был знаменитый и хорошо известный россиянам Лоренцо Великолепный, с именем которого связывают бурный расцвет живописи, скульптуры, музыки, архитектуры и творческий взлет гениев эпохи Возрождения: Леонардо да Винчи, Микеланджело, Гоццоли, Филиппо Липпи, Боттичелли, Верроккьо, Гирландайо и т. д.

Так вот, его сын Джованни и стал папой Львом X, а его племянник Джулио — папой Климентом VII. Правда, их правление особо значимыми событиями не отмечено. В завершение рассказа о славной семье Медичи стоит добавить, что правнучка Лоренцо Великолепного Екатерина Медичи была королевой Франции и матерью всех трех последних королей из дома Валуа, а его правнучатая племянница Мария Медичи стала женой основателя династии Бурбонов Генриха IV и бабушкой «короля–солнца» Людовика XIV.

[ZHAN]

Первая половина XVI века — самый драматичный период в истории католичества. 31 октября 1517 года доктор богословия Виттенбергского университета Мартин Лютер прибил к дверям виттенбергской Замковой церкви свои «95 тезисов», в которых обличал злоупотребления католической церкви, в частности продажу индульгенций. Так началась Реформация, расколовшая церковь на два непримиримых лагеря — католиков и протестантов (гугенотов, кальвинистов, англикан, пресвитерианцев, лютеран и т. д.), отрицающих авторитет пап.

В Европе начались религиозные войны, апофеозом которых стала резня протестантов в Париже, во время свадьбы Генриха Наваррского (будущего короля Франции Генриха IV) и Маргариты Валуа (королевы Марго), так называемая «Варфоломеевская ночь» (ночь с 23 на 24 августа 1572 года). Массовое религиозное и общественно–политическое движение в Западной и Центральной Европе XVI — начала XVII века было направлено на реформирование католического христианства и приведение его в соответствие с Библией.

Следуя курсу Лютера, от престола Св. Петра последовательно откалывались Германия (1517), Пруссия (1525), Швеция (1525), Дания (1530), Англия и Голландия (1534), Швейцария (1540), Франция (1540).

Огромные территории Северной и Центральной Европы перестали платить папам дань в виде привычной церковной десятины. Если же вспомнить тот факт, что в 1533 году в далеком Московском княжестве Иван IV провозгласил себя царем (цезарем) и заявил, что Москва — это Третий Рим, а четвертому — не бывать, становится понятным, что XVI век стал веком испытаний папского проекта на прочность.

И проект выстоял. Во многом благодаря ордену иезуитов, который был основан в 1534 году в Париже испанским дворянином Игнатием Лойолой и утвержден Павлом III в 1540–м. Членов ордена, начиная со времен протестантской Реформации, называли «пехотинцами Римского папы». И именно эти «пехотинцы», девизом которых стал слоган Ad majorem Dei gloriam (лат. «Квящей славе Божией»), фактически и вытянули Ватикан из самого тяжелого за всю историю его существования кризиса.

[ZHAN]

Стоит напомнить, что своему зловещему названию орден обязан непрофессиональным переводчикам, которые транслитерировали итальянское слово Jesu. Так вместо «Иисуса», что было бы правильно, получился «Иезуит». Если бы этого не произошло, орден носил бы весьма благозвучное имя «Орден Иисуса», каковым он на самом деле и является.

Основатель ордена, испанский дворянин Игнатий Лойола (род. 1491), был самым настоящим рыцарем. В 1521 году в войне с французами он проявил незаурядное мужество. Несмотря на ранение, продолжал оборонять осаждаемую неприятелем крепость и не сдался. Победители, оценив мужество испанского идальго, великодушно разрешили ему лечиться дома. Вынужденное затворничество воин использовал для чтения богоугодных книг. Лойола прочел житие Доминика и Франциска и решил идти их путем. После выздоровления он, оставив общество, начал скитальческую жизнь, полную самоотречения, совершил паломническую поездку в Иерусалим, после чего переехал в Париж, где сумел зажечь своими идеями нескольких человек, с которыми создал общество, ставшее зародышем будущего ордена. После принятия соответствующих обетов и священнического сана Лойола направился в Рим. Данный им самому себе зарок безусловного повиновения папе открыл ему двери Ватиканской твердыни. А обязательство исполнять все, что повелел понтифик, и решать поставленные задачи в любом месте, куда бы его ни послали, беспрекословно и немедленно — помогло официальному утверждению ордена и началу его финансирования Святым престолом.

Иезуиты — первые воины–аскеты на полях информационных войн — прекрасно понимали (чего никак не могут понять нынешние правители России), что для победы, прежде всего, необходимо овладеть умами паствы. А для достижения этой цели нужны активные пропагандистские мероприятия, вплоть до акций устрашения, и неустанная просветительско–воспитательная работа. Именно так, личным примером аскезы и служения долгу иезуиты убеждали людей в своей правоте, насаждая принципы и идеи католической церкви по всему миру. Ими было создано много великолепных школ, благотворительных и учебно–воспитательных заведений, а проповедь и исповедь стали фундаментом нового основания католической веры. Наряду с противодействием ереси протестантизма иезуиты осваивали новые территории, распространяя идеи Рима в зонах влияния иных проектов, в частности, таких как «Срединная империя» (святой Франциск Ксаверий (1506–1552) и «Самурайская империя» (хотя особых успехов так и не добились).

Напор протестантов иезуиты сдержали и даже помогли Риму отыграть ряд позиций, в первую очередь в Германии, Литве и Польше. Орден существует и по сей день, являясь одним из центров тайного влияния Ватикана. Но об этом не сейчас.

Первый покровитель иезуитов папа Павел III умер от горя, узнав о смерти своего любимого сына Петро—Луиджи Фарнезе, герцога Пармского, павшего жертвой заговора, в котором участвовал другой его отпрыск Оттовиано.

Римские папы сумели справиться с кризисом и компенсировать потерю влияния в Европе приобретением новых приходов в принявших католичество странах Латинской Америки, Африке и Азии. К этому же времени германские императоры оставили в покое Италию и не стали претендовать на коронацию в Риме, именуя себя теперь императорами Священной Римской империи германской нации. Папы могли благоденствовать: они завоевали свое право на власть, в ходе длительной борьбы за выживание сумели сохранить и приумножить авторитет церкви, а самое главное, независимость от светской власти (чего не скажешь о русской православной церкви, покорной воле монарха), позволяющую пользоваться всеми выгодами статуса стороннего наблюдателя и третейского судьи.

[ZHAN]

Контрреформация, Великая французская революция и наполеоновские войны (1596–1815)

Конец XVI века ознаменовался двумя значимыми для католичества событиями: в 1596 году в Польше была подписана так называемая Брестская уния, объединившая католическую и православную церкви на территории Речи Посполитой под главенством Ватикана, что привело к созданию Украинской греко–католической церкви, споры вокруг которой не утихают и по сей день. А в 1600 году на Площади цветов (Campo dei Fiori) в Риме был сожжен выдающийся ученый, философ и естествоиспытатель Джордано Бруно, кстати, так до сих пор и не реабилитированный римской церковью. Оба эти события произошли при папе Клименте VIII, который правил долгих 13 лет (1592–1605) и был все это время активным противником русского православия, одним из организаторов польского вторжения в Россию в начале «бунташного века». Из его последователей следует отметить папу Урбана VIII (1623–1644), в миру Маттео Барберини, превратившего Рим с помощью гениального Бернини в один из самых красивых городов мира.

Начало эпохи Просвещения (середина XVIII века) ознаменовалось кризисом церкви: зародившееся во Франции новое мировоззрение в корне отличалось от всего, что проповедовал католицизм и отстаивали папы. Это был уже не просто спор между различными монотеистическими конфессиями, а настоящая война с «безбожниками», проповедующими атеистические взгляды на жизнь и в принципе отрицающими существование Бога. Церковь к этому времени ослабела, главным образом по причине роспуска ордена иезуитов в 1773 году при папе Клименте XIV (1769–1774).

В конце века во Франции вспыхнула революция, сразу же после этого начались наполеоновские войны, приведшие к захвату французскими войсками Италии, подчинению папской области Директории в Париже, аресту папы Пия VI (1775–1799) и его ссылке в крепость Валансе–на–Роне, где он и умер. Преемником несчастного понтифика, первым папой эпохи революций стал Пий VII (Грегорио Луиджи Барнаба Кьярамонти). Он родился 14 августа 1742 года, взошел на престол 14 марта 1800 года, умер 20 августа 1823 года. За время правления он сумел восстановить суверенитет своих земель с помощью специального договора от 1801 года и вернуться в святую столицу. Но взамен ему пришлось короновать Наполеона императорской короной, на чем тот настаивал, понимая юридическую значимость такого акта. После этого Наполеон и его дети считались монархами, и этого не смогли изменить ни поражение в войне, ни отречение, ни ссылка на остров Святой Елены.

После коронации Бонапарта и его супруги папа римский вопреки приказу императора вернулся в Рим, что вызвало негодование новоявленного владыки и напряженность между Парижем и Ватиканом. В 1808 году французские войска во второй раз взяли Рим. Годом позже Бонапарт присоединил папское государство к Франции, а Рим объявил свободным городом. Папе это не понравилось, но ничего поделать с заносчивым французом он не мог. Оставалось только ждать. И звездный час понтифика настал: Венский конгресс 1814 года признал папу главой независимого папского государства и всего католического мира. Преемникам этого папы, к сожалению, не удалось развить его успех, чему в немалой степени способствовал рост революционных настроений в Италии, которая стремилась к объединению и созданию собственной государственности вопреки мнению ведущих европейских держав, не желающих появления нового игрока на европейской арене.

[ZHAN]

С приходом к власти Пия IX (1846–1878), сумевшего заложить основы современного учения о роли и месте римского первосвященника, внутри церкви были проведены реформы, которые дали повод некоторым революционерам увидеть в нем чуть ли не объединителя страны. К сожалению, а может быть и к счастью, прелат не оправдал их надежд. Он был не согласен с включением своих владений в объединенное Итальянское королевство, а кроме того, стал инициатором принятия ряда догматических установлений римской католической веры, которые отдалили ее от всех иных течений христианства.

Речь идет о так называемом догмате «о непорочном зачатии Девы Марии» (об утверждении, что и она была зачата непорочно) и догмате о «непогрешимости пап», ставящем римских епископов фактически на божественный уровень бытия. Своим трактатом «Силлабус» он предавал анафеме всех несогласных с его видением мира. Пожалуй, это был самый реакционный и воинственный папа за всю историю римской церкви. Только новые политические реалии XIX века помешали ему возглавить крестовый поход против идей гуманизма, демократии и прогресса.

Папам приходилось мириться с новыми веяниями, и надо отдать им должное, они пытались как–то адаптировать католическую философию к меняющимся условиям жизни. Но если честно, получалось у них это не всегда удачно. Слишком от многого надо было отказаться, а официальный Ватикан к этому не был готов. Так, 8 сентября 1907 года был торжественно осужден модернизм, а инспирировавший эту акцию папа Пий Х (1903–1914) ратовал за возвращение к временам инквизиции и беспощадной борьбы с еретиками. Только смерть папы и Первая мировая война не позволили этого сделать.

Сразу же после войны в Италии зарождается фашизм (от «fascio» — пучок, связка). Именно так назывался свиток из прутьев, в котором сопровождающие древнеримских консулов ликторы несли топорики — знаки исполнительной власти. Основоположник нового учения, Бенито Муссолини, в 1919 году создает организацию Fascio di combattimento («Союз борьбы»), В октябре 1922–го он организует «Марш на Рим», результатом которого становится его назначение на пост главы правительства.

Началась эпоха дуче, которая для Ватикана имела одно весьма важное последствие: новый лидер итальянского народа поддержал позицию католической церкви в вопросах образования и социальной политики, настоял на возобновлении в школах религиозного воспитания и ввел в армии институт военных священников. В частности, именно ему приписывают следующие слова:

«Фашизм уважает Бога аскетов, святых, героев и веру, которая наполняет молитвой сердца простых людей из народа. В отличие от большевизма, фашизм не пытается изгнать Бога из человеческих душ».

Взаимное расположение церкви и нового правителя было скреплено подписанием в 1929 году Латеранских соглашений между Святым престолом и итальянским государством, провозглашавших создание государства Ватикан со светской властью пап и их независимость в вопросах международных отношений. Так папы вновь стали светскими владыками. Произошло это во время правления папы Пия XI (1922–1939), который, умерев накануне Второй мировой войны, так и не сумел организовать должного отпора фашизму ни в самой Италии, ни в Германии, где он принял самые изуверские формы (однако папа все же осудил нацизм и идеи расового превосходства).

Его преемник, папа Пий XII (1939–1958), был одним из немногих политиков, осмеливавшихся возражать Гитлеру. Благодаря решительным действиям этого церковного деятеля более 300 000 евреев избежали смерти.

Сегодня католическая церковь переживает период подъема, что связано с именем величайшего человека и мудрого пастыря, папы Иоанна—Павла II (1978–2005), который своей неустанной деятельностью на благо людей сумел сделать то, что до него казалось невозможным. Он был первым, кто извинился от имени церкви за совершенные в эпоху инквизиции злодеяния; кто посетил синагогу и молился там, примирив тем самым католиков с евреями, после того как обратился к ним со словами:

«Вы — наши возлюбленные братья и, можно сказать, наши старшие братья».

Он первым из католических иерархов вошел в мусульманскую мечеть в Дамаске.

Всю свою жизнь он пытался сблизить враждующие конфессии, базируясь на единственном не вызывающем споров догмате: «Бог един!» Ведя неустанную работу по обновлению церкви, он в то же время сумел сохранить ее базовые приоритеты. Он категорически выступал против абортов и планирования семьи, против однополых браков и эвтаназии, против всего, что не угодно Всевышнему и что Им осуждено в священных книгах.

Иоанн—Павел II был полиглотом, поэтому обращался к представителям разных стран на их родном языке, что еще больше сближало пастыря с его паствой. Отказавшись от всех положенных ему по статусу титулов, он называл себя Servus Servorum Dei («Раб рабов Божьих»), демонстрируя тем самым одну из главных добродетелей истинно верующего человека: смирение и отсутствие гордыни. Он простил человека, ранившего его, и добился для него смягчения наказания. Он многое сумел и, главное, успел сделать, благодаря чему католицизм и сохраняет ведущие позиции в современном мире. А что будет дальше, покажет правление нового папы Бенедикта XVI и его преемников.

[ZHAN]

Современное вероучение Католической церкви имеет ряд доктринальных положений, которые отличают ее от учения других христианских конфессий:

♦ догмат о Непорочном зачатии Девы Марии и догмат о Ее телесном вознесении;

♦ учение о чистилище;

♦ широкое почитание Девы Марии (hyperdulia), чего нет, например, в протестантизме;

♦ почитание мучеников, святых и блаженных на уровне, подобающем одному лишь Богу (latria и dulia);

♦ утверждение монархической власти Римского епископа над всей Церковью как преемника св. Петра;

♦ догмат о папской безошибочности;

♦ нерасторжимость таинства брака;

♦ многочисленные монашеские ордена;

♦ добавление «и от сына» (филиокве) в символ веры;

♦ обязательный целибат священства;

♦ крещение, в большинстве случаев, через окропление головы водой, а не через погружение;

♦ совершение миропомазания только епископом;

♦ употребление при евхаристии пресного хлеба, а не квасного;

♦ крестное знамение слева направо, а не справа налево, как в православии.

Несмотря на перечисленные особенности, этот христианский проект, зародившийся в середине I века нашей эры на основе еврейской веры и римской имперской идеи, с момента своего возникновения был направлен вовне и нацелен на достижение глобального господства, а потому смог предложить миру надгосударственную, наднациональную и даже надрасовую идею — христианство в ее католическом варианте.

Слово католицизм или католичество (от греческого — «всемирный») впервые применено по отношению к церкви около 110 года в письме святого Игнатия к жителям Смирны.

В отличие от православия и других ветвей христианства, католицизм всегда действовал вне государственных рамок, пытаясь всячески избежать контроля со стороны светских правителей, которые не оставляли попыток подчинить церковь своей власти. Длительное противостояние пап и императоров Священной Римской империи, сопровождавшееся отлучениями от церкви императоров и римских епископов, «Авиньонским пленением», реформацией и гугенотскими войнами, не смогло уничтожить папство как активного игрока за карточным столом истории. Во многом это определялось целенаправленной политикой Рима, которая, несмотря на все успехи и неудачи, шаг за шагом отстаивала независимость престола св. Петра от любых посягательств извне.

В настоящее время под властью понтифика находятся более миллиарда верующих на всех континентах, что делает католицизм крупнейшей мировой религией. Имея мощную идеологическую основу — католичество, прочно укрепившееся в устоях сознания исповедующих эту веру жителей планеты Земля, — Ватикан переживает период явного расцвета. Особых успехов проект достиг в период деятельности папы Иоанна—Павла II, который добился признания лидирующего положения Рима в мировой иерархии церквей практически всеми конфессиями. И все благодаря смелым и решительным шагам понтифика, впервые предпринятым в религиозной практике:

♦ в 1962 году польские епископы во главе с Каролем Войтылой, будущим папой Иоанном—Павлом II, направили немецким епископам послание со словами: «Мы прощаем и просим прощения»;

♦ в 80–е годы Иоанн—Павел II принес покаяние от лица западно–христианской церкви за преступления времен крестовых походов и инквизиции;

♦ в 1992 году Ватикан реабилитировал Галилео Галилея, а в 1993–м — Николая Коперника;

♦ в 1997–м Ватикан признал вину за гугенотскую резню, произошедшую во время Варфоломеевской ночи 24 августа 1572 года;

♦ в 1998–м было принято решение об открытии архивов Инквизиции;

♦ в 2000–м Иоанн—Павел II покаялся в грехах католической церкви за преследование евреев, раскол церкви и религиозные войны, крестовые походы и оправдывающие войну теологические догматы, презрение к меньшинствам и бедным, оправдание рабства, пассивность во время событий Второй мировой войны и Холокоста, когда католические священники и епископы ограничились спасением евреев и других преследуемых нацистами людей. «Никогда в истории человечества ни одна религия или конфессия не приносила подобного покаяния»;

♦ Святой престол осудил в 1982 году Фолклендскую войну между Англией и Аргентиной, в 1991–м — вооруженный конфликт в Персидском заливе, в 2003–м — американо–английское вторжение в Ирак;

♦ в целях достижения межконфессионального мира в 1982 году папа совершил совместное богослужение с главой англиканской церкви архиепископом Кентерберийским, в 1986–м посетил синагогу;

♦ в 2000 году Иоанн—Павел II побывал у Стены плача в Иерусалиме;

♦ в 2001–м совершил первый со времен Великой схизмы 1054 года визит католического иерарха в центр православия и в том же году посетил мечеть Омейядов в Дамаске.

Чего Рим не сделал — так это не реабилитировал Джордано Бруно, тем самым подтвердив версию о том, что казнен тот был не за свои научные изыскания, а за крайне негативное отношение к самой церкви и принадлежность к масонскому подполью. Видимо, католическая церковь так и не может этого простить строптивцу, который был прилюдно сожжен на Площади цветов (Campo dei Fiori) в Риме 26 февраля 1600 года.


За последние годы Ватикан, вступивший после Второй мировой войны в период «великого единения», сумел наладить отношения фактически со всеми глобальными проектами. Единственным экзистенциальным противником Рима сегодня является, пожалуй, лишь глобальный проект WASP, у которого политика пап вызывает явную изжогу.

Противостояние этих двух проектов началось в 1534 году, после того как английский король Генрих VIII провозгласил «Акт о Верховенстве», лишив Рим его власти на подчиненных королю территориях и сделав себя, любимого, единственным главой собственной англиканской церкви. В последующем неприязнь этих двух мировых игроков друг к другу только усугублялась, несмотря на попытки католических монархов из династии Стюартов восстановить господство Святого престола на британских островах. В 1701 году английский парламент провел окончательную черту размежевания между Лондоном и Римом, на веки вечные запретив католикам занимать английский трон.

Чрезмерная активность Ватикана в последние годы насторожила верхушку «васповского» проекта, принявшего жесткие и эффективные ответные меры. В ходе так называемого «католического сексуального скандала» в сексуальных домогательствах к прихожанам было обвинено почти 4500 американских священников, в том числе и высших иерархов. Для инициации этого скандала не случайно были выбраны именно Соединенные Штаты — страна, знаменитая не только своей отлаженной правовой системой, но и баснословными исками. По оценке некоторых специалистов, выплата многомиллиардных штрафов за нанесение морального ущерба гражданам США в конечном счете привела бы не только к финансовому, но и к политическому краху Ватикана.

Однако неожиданно начавшаяся кампания столь же внезапно закончилась, что свидетельствует о достижении консенсуса между двумя крупнейшими мировыми проектами и о начале их сотрудничества ради достижения общих целей.

Что же касается взаимоотношений папской империи с Объединенной Европой, то они опираются на поддержку «извечных друзей и союзников Рима», аристократии и монархов католических стран Европы, главным из которых является испанский король Хуан—Карлос II. Тайное влияние этого проекта на мировом пространстве осуществляют многие католические ордена и организации, в частности «Опус Деи» (Дело Господне).

Глобальный проект «Папская империя Рима» — активный игрок и на русском поле, где его позиции весьма прочны. Рост его влияния в последнее время также связан с тем, что в России образ проектной победы для него — это единая и могучая страна, управляемая сильным лидером. Это полностью соответствует задачам нынешней российской власти в лице В. В. Путина. Папы прекрасно понимают, что ключ к ратификации «Флорентийской унии» и признанию их главенства в христианском мире на русском православном пространстве находится в руках вождя единого государства. А раздробленная Русь, скорее, станет объектом мировоззренческого торжества ислама, буддизма и конфуцианства, лишив Ватикан каких–либо перспектив на одной седьмой части суши.

[ZHAN]

История этого проекта, появившегося на свет в результате раскола в раннемусульманском государстве (вторая половина VII века), неразрывно связана с судьбой персидско–иранской цивилизации, основы который были заложены в глубокой древности. Именно эта генетическая связь с глубоким историческим прошлым и бурлящая в жилах персов неистовая и благородная кровь ариев изначально создавали предпосылки для появления внутри ислама направления, по которому готовы были идти люди с иными, отличными от арабской составляющей первой уммы, чертами и пассионарностью.

Значимость персов в битве глобальных проектов объясняется весьма простым, казалось бы, географическим и геополитическим фактором: занимаемая ими территория, независимо от того, какая мировоззренческая идея сидела в головах местного населения, находилась, находится и будет находиться на главных евразийских сухопутных путях. Великий шелковый путь — единственная ниточка, связывающая дальневосточные цивилизации с европейскими, проходил и проходит именно по дорогам Центральной, Средней и Передней Азии. То есть по исконным землям индоиранских, а впоследствии и тюркских племен. Именно по этим караванным путям испокон веков перевозили то, что Запад не производил, но активно потреблял, а значит, и щедро оплачивал: шелк, пряности, чай, лекарственные растения и конечно же наркотики!

Персы постоянно присутствовали на этих путях транзита. И независимо от принимаемой формы государственности (древнеперсидское или Парфянское царство, держава иранских Сасанидов или тюркоязычных Сельджукидов, монголы-Хулагуиды или талыши-Сефевиды), обитающие здесь народы всегда до последней капли крови боролись за свой суверенитет и свою идентичность, и даже после жестоких поражений (например, после арабского завоевания VII века) не теряли самообладания и умело использовали ситуацию в своих интересах.


«Имамат» — один из самых небольших (контролируемая территория — 1,8 млн кв. км, число адептов — 110 млн чел.), но обладающих огромной пассионарной силой глобальных проектов. С 1979 года он пребывает в состоянии хаоса «воюющих царств» десятого цикла своего цивилизационного развития, входит в состав «Большой пятерки» и обладает всеми проектообразующими признаками:

1. Проектообразующий народ. Им были и остаются персы (фарсы), которые называют себя «ирани». Это потомки западно–иранских племен, пришедших на Иранское и Афганское плато в начале II тысячелетия до нашей эры из районов, расположенных севернее Каспия и Черного моря. Многие исследователи старины не без оснований полагают, что персы — потомки древних ариев. Тонкие черты лица, внутренняя собранность, безумная гордость, умение стойко переносить тяготы и лишения, высочайший уровень культуры и пассионарности — все это говорит в пользу данной версии.

«Различные западно–иранские племена (наиболее известные: персы и мидяне, а также кармании, парфяне, кадусии, телами), обитавшие до того севернее Каспийского и Черного морей, в конце II тысячелетия до н. э. стали продвигаться в южном и юго–западном направлении на территорию современного Ирана и Средней Азии. Процесс подчинения и ассимиляции ими местного населения растянулся на несколько столетий».

(Николай Сычев. Книга династий.)

2. Проектообразующая территория. Ею стала территория Иранского и Афганского плато и земли, примыкающие к Персидскому заливу и Каспийскому морю. Этот суровый край сформировал характер здешних жителей. Название же «Персия» произошло от географического названия одной из областей страны, которая и сегодня называется Фарс (на фарси «пар–суаш», древнегреческий вариант «персида»),

3. Проектообразующая идея. Уникальный персидско–иранский монотеизм, сначала выразившийся в зороастризме, а затем воплотившийся в оригинальном исламе шиитского толка. Персы сумели сохранить свою самобытность, самостоятельность и величие на протяжении тысячелетий. Они всегда мыслили несколько иначе, чем их соседи, их вера всегда была сильной, но не всегда терпимой к другим религиям.

4. Проектообразующая элита. В настоящее время это близкое к высшему шиитскому духовенству чиновничье сословие, которое, опираясь на силу Корпуса стражей исламской революции и религиозный авторитет аятолл, проводит политику национального возрождения, укрепления суверенитета и независимости, а на международной арене выступает в качестве непримиримого врага Израиля и духовного противника США.

Персы с их уникальной культурой, религией и мировоззрением действительно никогда не были похожи ни на своих соседей, ни на своих поработителей. И еще неизвестно, кто на кого больше повлиял: Александр Македонский на персов или наоборот. Наиболее жестокое поражение они потерпели от арабов, которые практически в одночасье уничтожили персидскую державу и навязали чуждую персам религию — ислам. Но очень скоро иранский ислам приобрел весьма специфические черты. Возникло одно из мощнейших направлений этой религии — шиизм, который существенно отличается от религии арабского мира.

Кроме того, и в суннизме иранцы оставили весьма ощутимый след: из четырех правовых школ этой ветви мусульманства авторство по крайней мере одной принадлежит персу. Абу Ханифа (699–767), сын иранского торговца шелком из Куфы, заложил основы ханифитского мазхаба (путь, доктрина) и письменной традиции в исламской науке, прибегал к умозрительным приемам исследования и воспитал немало блестящих учеников. В современном мире ханифизм отличается гибкостью и относительной терпимостью к инакомыслящим. Возможно, поэтому он чрезвычайно широко распространен в исламском мире: в Турции, на Балканах, на Кавказе (кроме Азербайджана), в Поволжье, на большей части Средней Азии, в Афганистане, Индостане, Индонезии.