Давний спор славян

[Буль Баш]

Однако поляки вновь контратаковали красные части и заставили их отступить. Отступление сухопутных сил традиционно прикрывалось огнем канонерских лодок флотилии.


3–6 июня началось наступление Первой конной армии, и поляки стали отступать. А у Южного отряда флотилии возникла большая напряженка с… дровами, поскольку банды мешали их заготовке. Тем не менее суда южной флотилии утром 9 июня покинули Ржищев и пошли вверх по Днепру. Для определения мест батарей противника «Губительный» провел глубокую разведку. Искусно маневрируя, отвечая огнем двух трехдюймовок против 10–12 орудий противника, канонерка, осыпаемая снарядами, прошла Триполье и вернулась обратно, доставив важные сведения.

На рассвете 10 июня канонерки с боем прошли мимо Триполья, подавив огнем 130-мм пушек батареи противника, и в районе села Вишенки вступили в контакт с частями XII армии.

В этот же день Северный отряд Днепровской флотилии связался с Южным по радио. «Мощный» и «Грозный» остались у Вишенок, а «Могучий» и «Губительный» (головной) пошли к Киеву и бомбардировали его, а также батареи, расположенные у Печерска. (Поляки использовали укрепления Киевской крепости, находившиеся у Печерского монастыря.)

На рассвете 12 июня канонерка «Губительный» первой ворвалась в Киевский порт и обстреляла отступавшие польские части. К 10 ч утра туда же подошли и остальные канонерки отряда, однако они не смогли пройти выше цепного моста, взорванного поляками и загородившего фарватер.

К этому времени поляки окончательно покинули город, а красных частей поблизости тоже не было. Поэтому часть команды с канонерок была снята и под командованием военмора Потемкина отправилась в город, где моряки заняли правительственные учреждения.

Лишь к вечеру на правом берегу Днепра появился десантный отряд флотилии, а затем и части 58-й стрелковой дивизии XII армии, которые с помощью кораблей флотилии постепенно были переправлены в Киев.

После соединения Северного и Южного отрядов флотилию перегруппировали. Часть ее отправилась на юг для охраны транспортов от банд, а остальные корабли ушли на Припять для содействия 24-й дивизии, наступавшей вдоль реки.

А теперь перейдем к действиям группы судов флотилии на реке Березине. Еще в середине апреля 1920 г. туда были отправлены канонерки «Молниеносный», «Гордый», «Горячий» и сторожевое судно «Беркут», которые прибыли 17 апреля. Командовал группой военмор Иванов — командир канонерки «Горячий». Глубина Березины в половодье допускала здесь действия судов совместно с частями 10-й и 57-й дивизий XVI армии.

До этого здесь шли бои за переправы у села Якимовка на правом берегу Березины, и к приходу судов (17 апреля) части 28-й бригады отступили под давлением превосходящих сил противника по обоим берегам Березины. На правом берегу красные части отошли к Горвалю, а на левом — к Великой Олбе.

К 20 апреля уровень воды в Березине настолько понизился, что дальнейшее нахождение там «Молниеносного» и «Гордого» стало невозможным. Поэтому эти канонерки 28 апреля заменили прибывшими канонерками «Горячий» и «Громовой», а 30 апреля прибыл и «Громкий».

С самого начала прибытия судов на Березину польская авиация периодически бомбила их, но безрезультатно.

В связи с наступлением поляков суда флотилии организовали 8 мая переправу частей Красной армии у Горваля.

С уходом поляков из Киева Днепровская флотилия начала траление поставленного ранее минного заграждения в устье Припяти. Из-за узости реки и отсутствия тралов траление продвигалось очень медленно и закончено было только к 23 мая. При тралении на мине подорвался тральщик «Мина». Из-за спада воды почти все мины оказались на поверхности. Пользуясь этим, тралили вручную с берегов путем завода «концов» на шлюпках. После контрольного траления тралом, приспособленным самими минерами (трал, подвешенный на определенной глубине к стеклянным шарам), суда получили возможность пройти вверх для участия в наступлении.

Части 24-й стрелковой дивизии в это время были на линии реки Словечно по правому берегу, а на левом берегу находились части Мозырской группы Хвесина и отряд Черноморского губвоенкома на линии Кожушки — Тульповище — Васильевичи.

Сообщение разведки, что у реки Словечно стоит минное заграждение, оказалось неверным. Фарватер был загорожен бревнами, и посланный вперед «Губительный» довольно быстро расчистил фарватер.

Десантный отряд флотилии, оставленный согласно приказу командующего Юго-Западным фронтом при флотилии, переформировался и должен был отправиться на Припять. Он был сокращен до 150 штыков и 100 сабель при двух трехдюймовых пушках.

С целью расстройства тыла противника и обстрела железнодорожного узла Мозырь флотилия 27 июня в 7 ч 30 мин прошла в тыл к полякам. В походе участвовали канонерки «Мощный» (флаг комфлота), «Губительный» и «Грозный». По пути к Мозырю были рассеяны польские прибрежные части, которые в панике отступали. При этом моряками флотилии было взято в плен несколько польских пехотинцев.

В 22 ч 45 мин 27 июня на левом берегу у местечка Гряды была высажена разведка с целью выяснить возможность выставить наблюдательный пункт. Поляки подпустили разведчиков поближе и тогда открыли огонь. Разведчики залегли. Попытки поляков взять их в плен были пресечены огнем канонерок, и с наступлением темноты разведчики вернулись, имея одного раненого.

С 27 июня части Красной армии вели ожесточенные бои с противником в районе Мозыря при поддержке огня канонерок «Губительный» и «Грозный». С рассветом 28 июня противник перешел в наступление на левом берегу участка Мозырской группы и из пулеметов обстрелял канонерки, стоявшие у правого берега около Стрельска. К 10 ч утра артогнем с канлодок поляки были рассеяны и бежали. Было взято пять пулеметов и много пленных. После этого части Мозырской группы перешли в наступление.

Неоднократные попытки судов флотилии подняться к Мозырю преграждались сильным артиллерийским огнем береговых батарей левого берега и бронепоездов противника, пристрелявшихся по реке.

С помощью местных жителей моряки флотилии устроили корректировочные посты в двухстах саженях (430 м) от польских позиций на правом берегу Припяти. Затем канонерки открыли интенсивный огонь, корректируемый с берега. Поляки побросали орудия и кинулись бежать.

Ночью с 28 на 29 июня канонерки «Губительный» и «Грозный» подошли к Мозырю и открыли огонь. Появление канонерок стало для поляков полной неожиданностью. Первым же снарядом был поврежден польский бронепоезд, стоявший у берега. Моряки сумели попасть и в пароход, стоявший у пристани. Позже выяснилось, что на этом пароходе размещался штаб 9-й пехотной дивизии. После первого же попадания штабные паны уже бежали по пристани. Однако полякам удалось сжечь фашинный мост, железные части моста упали в воду и заградили фарватер.

Кроме того, поляками был взорван находившийся выше железнодорожный мост. Железнодорожная ферма упала в воду на ходовом фарватере перпендикулярно поверхности воды, образовалась запруда, и весь поток воды направился в боковой пролет, под которым находился песчаный остров. Можно было рассчитывать, что струя скоро пробьет здесь проход для судов. Перед командованием флотилии встала задача расчистить проход у первого моста, чтобы неожиданно совершить глубокий налет в тыл противнику, захватить уведенные поляками суда, расстроить их тыл и разрушить железную дорогу. Произведенными промерами было установлено, что глубина позволяла спустить на дно разводную часть моста путем подрыва.

29 июня прошло в работах по расчистке прохода у первого моста. Минный дивизион выполнил задание, и к 11 ч 30 июня проход был расчищен. Ночью 30 июня канонерки «Мощный» (флаг комфлота), «Губительный» и «Грозный», сторожевое судно «Трал» и посыльное судно «Пинск» благополучно прошли все мосты и приняли полный запас дров.

1 июля, в 4 ч 30 мин, флотилия, имея на борту 80 человек пехоты из десантного отряда, со спущенными флагами пошла вверх по Припяти. Поход флотилии был неожиданным для поляков, так как они считали, что взорванные мосты непроходимы для судов. Личному составу, находившемуся на верхних палубах судов флотилии, было приказано разговаривать только по-польски. Так же по-польски общались и с встреченными на пути заставами противника, подзывая их к себе белым флагом.

В 11 ч 30 мин суда подошли к местечку Новоселки. Дальнейшее продвижение из-за мелководья становилось чрезвычайно опасным. У Новоселок были обнаружены польская кавалерия и множество обозов. Суда флотилии высадили десант, который выбил противника из Новоселок и обратил его в беспорядочное бегство. Были захвачены документы штаба 34-го Познанского полка, 30 лошадей эскадрона, стоявшего в Новоселках, много пулеметов, винтовок, консервов и другие трофеи. Все это грузилось на суда, пока позволяла осадка. Но вскоре поляки подвезли батарею и перешли в контрнаступление, флотилия быстро приняла десант на борт.

У местечка Багримовичи суда флотилии были обстреляны поляками с батарей, подвезенных к самому берегу, но меткий огонь с кораблей заставил орудия замолчать и флотилия двинулась дальше. В 21 ч 40 мин суда пришли на траверз Кацуры. Головная канонерка «Губительный» едва успела проскочить артзавесу противника. Фонтаны от всплесков на фарватере не прекращались. Вся колонна остановилась. Шедшему впереди штабному буксиру 2-го дивизиона «Пинску» по семафору было приказано отойти назад. После этого «Мощный» получил возможность открыть огонь по железнодорожной водокачке — единственному пункту, возвышавшемуся над долиной. После первых же залпов с «Мощного» огонь противника стал менее интенсивным, а через десяток залпов и вовсе прекратился. На железной дороге был заметен стелющийся над деревьями дым поезда, уходившего от реки Кацуры на запад. Впоследствии выяснилось, что стрелявший бронепоезд был подбит 130-мм снарядами. «Мощный» стрелял с дистанции 27 кабельтовых (5 верст).

2 июля, в 0 ч 40 мин, флотилия пришла в Мозырь. Паника, вызванная у противника этой операцией, не была использована, так как армейские части оставались на месте. Польские же части, исходя из донесения командира 8-й роты 215-го полка, в панике отступали, бросая даже амуницию.

Далее суда флотилии с боями дошли до Волянских мостов, после чего были отозваны по приказу командования на Днепр. На этом боевые действия Днепровской флотилии против поляков в 1920 г. были закончены, однако канонерские лодки флотилии участвовали в боях с бандами во второй половине 1920 и в 1921 г.

[Буль Баш]

В мае 1920 г. на Юго-Западный фронт прибыло пополнение в количестве более 41 тысячи человек. Одновременно туда же с Северного Кавказа перебрасывалась Первая конная армия под командованием СМ. Буденного, которой предстояло совершить тысячекилометровый переход по маршруту Майкоп — Ростов-на-Дону — Екатеринослав — Умань. Во время этого перехода части Первой конной армии разгромили множество банд, действовавших в тылу Юго-Западного фронта. Так, 4-я кавалерийская дивизия в районе местечка Пятигоры была вынуждена развернуться против Запорожского повстанческого полка и атакой в конном строю уничтожить этот полк, при этом красные кавалеристы захватили много пленных, пулеметов и патронов.


25 мая Первая конная армия сосредоточилась в районе Умани. К этому времени в ней насчитывалось более 16 тысяч бойцов при 304 пулеметах и 48 орудиях и 22 бронеавтомобиля, а также в состав армии входили четыре кавалерийские дивизии и один полк особого назначения.

29 мая на Украину началась переброска 25-й Чапаевской дивизии под командованием И. С. Кутякова. Это была одна из сильнейших дивизий в Красной армии, в ней насчитывалось более 10 тысяч штыков и 3 тысячи сабель, 364 станковых и 175 ручных пулеметов, 52 орудия. На конец мая 1920 г. численность Чапаевской дивизии была сопоставима с численностью XII и XIV армий Юго-Западного фронта.

Еще в апреле 1920 г. на Юго-Западный фронт прибыли с Урала Башкирская кавалерийская бригада под командованием М. Муртазина и другие части.

С 15 апреля по 3 августа в распоряжение командования Юго-Западного фронта было отправлено более 23 тысяч винтовок, 586 пулеметов, 59 орудий, более 10,5 тысячи шашек, 46 самолетов, около 36 млн. винтовочных патронов и более 110 тысяч комплектов обмундирования. В итоге к началу наступления командование Юго-Западного фронта располагало 245 орудиями.

План командования Юго-Западного фронта заключался в окружении и уничтожении главных сил поляков под Киевом. С этой целью были созданы три оперативные группировки: Северная группа XII армии с задачей форсировать Днепр севернее Киева и перерезать железную дорогу Киев — Коростень; Фастовская группа с задачей наступать на Белую Церковь и Фастов; Первая конная армия для нанесения главного удара из района Умани в направлении Казатин — Бердичев, последующего выхода в тыл киевской группировки противника и завершения ее окружения и разгрома.

28 мая, еще до подхода конницы, в бой вступила группа бронепоездов, приданная Первой конной армии (№ 13, № 63 «Гибель контрреволюции», № 72 «Имени Николая Руднева», № 82 «Смерть Директории» и № 203).

В полдень красные бронепоезда ворвались на станцию Липовец и расстреляли польские батареи. Польский бронепоезд был поврежден и едва ушел.

На 29 мая дивизиям Первой конной армии была поставлена задача выйти на рубеж Татариновка — Борщаговка — Дзионьков — Плисков — Андрусово. 14-я кавалерийская дивизия, продолжая следовать во втором эшелоне, должна была к концу дня 29 мая сосредоточиться в районе Скибянцы Лесные — Кашпировка — Бурковцы. К концу дня 29 мая 4-я кавалерийская дивизия достигла указанного ей района, при этом ее правофланговые части первыми вошли в соприкосновение с регулярной польской кавалерией, и наш 20-й кавалерийский полк вступил в бой со 2-м драгунским, 5-м и 16-м уланскими Познанскими полками.

4-я кавалерийская дивизия выбила поляков из местечка Ново-Хвастов, а затем атаковала местечко Дзионьков, занятое 1-м батальоном 43-го полка стрелков кресовых. Бой затянулся до поздней ночи. В нем участвовали две бригады 11-й кавалерийской дивизии. К вечеру 29 мая им удалось овладеть заречной окраиной Дзионькова и отбросить поляков за реку.

В этот же день 6-я кавалерийская дивизия между местечком Животовом и селом Вербовкой атаковала 2-й батальон 50-го полка стрелков кресовых с батареей 13-го артиллерийского полка. Эти польские части продвигались вдоль реки Роске без должных мер охранения вследствие ошибочно данного им приказа, впоследствии не отмененного. В результате кавалерийской атаки польский батальон был полностью разгромлен, конники захватили полевую батарею и два траншейных орудия. По польским данным, в этом бою поляки потеряли одну полевую батарею и 700 человек своего состава.

В это время в тот же район следовал 1-й батальон того же 50-го полка. Прибыв в село Медовку, он начал выдвижение в район Животова и в районе села Соллогобовка тоже был атакован частями 6-й кавалерийской дивизии. С большими потерями остатки батальона отошли в район местечка Спичинцы. Преследуя бежавших поляков, конница 6-й дивизии заняла село Антовку и местечко Плисково, уничтожив там 2-ю роту 43-го полка стрелков кресовых.

Этот день, 29 мая, ознаменовался для Первой конной армии удачной завязкой боя на всем ее фронте, причем 2-я и 6-я кавалерийские дивизии в этот день ввели в дело большую часть своих сил.

На фронте XII армии в этот день существенных перемен не произошло. Группа Якира вела упорные позиционные бои.

На фронте XIV армии правый фланг ее 60-й стрелковой дивизии (178-я стрелковая бригада) 29 апреля значительно продвинулся, заняв местечко Тростянец. Левый фланг 41-й стрелковой дивизии также успешно продвигался вперед, хотя и намного медленней.

Действия Первой конной армии в 30–40-х гг. XX в. были сильно мифологизированы. Несколько по-другому оценивали результат участники боевых действий Н. Какурин и В. Меликов:

«Выводы о первом периоде операций Конной армии против Польского фронта легко возникают сами собою, если мы сопоставим следующие обстоятельства: 29 мая 4-я кав. дивизия легко захватывает своими передовыми частями Ново-Хвастов, но дальнейшего успеха не развивает; 11-я кав. дивизия ведет двумя своими бригадами упорный и кровопролитный бой за укрепленный противником узел сопротивления Дзионьков, 6-я кав. дивизия уничтожает два батальона пехоты противника, захватывает его батарею, врывается в села Плисков и Андрусово, но дальнейшего успеха тоже не развивает. 30 мая ведет бой только 6-я кав. дивизия, в то время как прочие дивизии Конной армии бездействуют. Бригада этой дивизии, заняв Спичинцы, фактически осуществляет прорыв фронта в полосе польской 13-й пех. дивизии, но опять-таки развитие этого прорыва сводится к нулю, поскольку противник успевает организовать контрманевр на угрожаемом направлении. Своими распоряжениями на 31 мая командование армии, по-видимому, стремилось лишь закрепить приказом сложившуюся на фронте обстановку и цели, преследуемые каждой дивизией, а также указывало положение, которое должны занять дивизии армии по осуществлении прорыва. В результате этих распоряжений в бою 31 мая принимали участие опять-таки только две дивизии: 11-я и 6-я. В то время как 11-я кав. дивизия захватывает наступательную инициативу в свои руки и в третий раз почти добивается прорыва Польского фронта в районе ст. Погребище, 6-я кав. дивизия попадает в трудное положение и постепенно вытесняется из образованного ею накануне прорыва тремя свежими батальонами противника. 4-я кав. дивизия в это время „готовится“ к наступлению, 14-я кав. дивизия спокойно пребывает в тылу. Наконец в ночь с 31 мая на 1 июня противник приступает к ликвидации успехов последней из дивизий Конной армии, активно участвующих в это время в бою, т. е. 11-й кав. дивизии, ибо к этому времени уже и 6-я кав. дивизия выходит из боя. Ликвидировать успехи 11-й кав. дивизии противнику удается тем легче, что одновременно ему удается сковать 4-ю и 14-ю кав. дивизии действиями кавалеристов дивизии генерала Корницкого со стороны Сквиры. Таким образом, в бою 1 июня участвуют фактически опять-таки две дивизии (11-я и 4-я), и лишь после полудня к ним присоединяется третья (14-я кав. дивизия)».

[Какурин Н., Меликов В. Гражданская война в России: война с белополяками. М., 2002.]

В последующие дни в районе Киевского плацдарма наблюдалось некоторое затишье. Части Башкирской дивизии пытались переправиться на правый берег Днепра в районе села Сухолучье, но поляки помешали им сделать это. На участке 58-й стрелковой дивизии поляки перешли в наступление и заняли местечко Борисполь. В группе Якира наблюдался большой разброс частей его правого фланга со значительным отходом их назад. Так, 2-я Московская бригада ВОХРа 2 июня находилась уже в районе Черкасс. Ей было приказано немедленно выдвинуться в район местечка Мижиричь и там привести себя в порядок.

В результате налета поляков на станцию Мироновка группа Якира, отойдя от Белой Церкви, переменила фронт прямо на север, и к вечеру 2 июня фронт проходил примерно по линии Степанцы — Козин (132-я бригада 44-й стрелковой дивизии) — Карапиши (131-я и 130-я бригады 44-й стрелковой дивизии) — Синява — Салиха — Черпан — Севериновка (135-я и 134-я бригады 45-й стрелковой дивизии). 133-я бригада той же 45-й дивизии перешла в район Богуслав — Мироновка. Кавалерийская бригада Г. И. Котовского отходила из района села Олынанка в район города Таращи, в связи с чем 14-я кавалерийская дивизия Первой конной армии вновь отошла за Березанку, откинув свой правый фланг к селу Березне. На фронте 14-й армии шли бои вокруг одних и тех же населенных пунктов.

5 июня Первая конная армия перешла в решительное наступление. Главный удар пришелся на польскую 13-ю пехотную дивизию и 3-ю кавалерийскую бригаду генерала Савицкого. 3-я бригада контратаковала красных, но была окончательно разбита. Кавалеристы Буденного прорвались к местечку Ружино. Командование 13-й пехотной дивизии сформировало в районе села Зарудинцы ударную группу для противодействия прорыву в составе одного пехотного полка, одной батареи и отряда из пяти танков, только что прибывших в Погребище. Но Конная армия обошла Зарудиницы с севера. 1-й кавалерийской дивизии Корницкого было приказано следовать по пятам за Конной армией и ударить ей в тыл под Казатином. Но все это не привело к цели.

Польский фронт на Украине к концу дня 5 июня был фактически прорван Первой конной армией на стыке 6-й и 3-й польских армий. 6 июня части Конной армии приступили к порче железнодорожного полотна на указанных им участках и к снятию небольших гарнизонов по линиям этих дорог.

К вечеру 6 июня Конная армия расположилась на ночлег в районе Белополье — Нижгурцы — Лебединцы по обе стороны железной дороги Киев — Ровно. Посчитав отход поляков на Бердичев паническим бегством, получив от пленных сведения, что в Житомире находится штаб армии (а на самом деле там находился штаб фронта) и имея сведения о первых признаках эвакуации Киева, Буденный решил 7 и 8 июня захватить важные железнодорожные узлы и административные центры Житомир и Бердичев. Выполнение этой задачи возлагалось на 4-ю и 11-ю кавалерийские дивизии.

На рассвете 7 июня эти дивизии стремительно атаковали неприятеля. Житомир был захвачен после небольшого сопротивления местного гарнизона в тот же день в 18 ч. В Житомире части Конной армии освободили около пяти тысяч советских военнопленных и около двух тысяч комиссаров, находившихся в местной тюрьме.

Бердичев взять оказалось труднее. На улицах города завязались упорные бои, в результате которых поляки были выбиты из города, железнодорожная станция захвачена и разрушена, взорван польский склад боеприпасов, на котором находилось около миллиона артиллерийских снарядов.

Уже говорилось о создании 3 июня переправы через Днепр у села Печки, к югу от устья Припяти. 4 июня там началась переправа 73-й стрелковой бригады и Башкирской кавалерийской бригады. В течение дня 5 июня на правый берег Днепра переправилась 75-я стрелковая бригада, и 6 июня на Правобережье действовали уже две бригады 25-й дивизии — 73-я и 75-я, и Башкирская кавалерийская бригада, а 20-я стрелковая бригада 7-й стрелковой дивизии дожидалась своей очереди для переправы в районе села Окуниново. Одновременно 58-я стрелковая дивизия на Киевском плацдарме перешла в наступление своим центром и правым флангом и к вечеру 5 июня заняла рубеж Димирка — Красиловка — Требухово — Дударково.

[Буль Баш]

7 и 8 июня советский десант форсировал Днепр у Печек (ударная группа Голикова), продолжая расширять свой плацдарм на правом берегу Днепра и выдвинувшись примерно на рубеж сел Степановка — Оранное — Богданы — Сухолучье. На остальном фронте XII армии противники вели себя пассивно.

8 ночь с 8 на 9 июня поляки начали очищать свой левобережный Днепровский плацдарм. Перешедшие в наступление красные части встречали лишь небольшие польские арьергарды и после непродолжительного сопротивления разгоняли их. То же наблюдалось и на участке группы Якира.

8 июня кавалерийская бригада Котовского заняла город Сквиру. 44-я стрелковая дивизия направлялась на Васильков. Ей было приказано к 10 июня занять рубеж Рославичи — Каплица — Мотовиловка — Слобода.

На остальном фронте армий Юго-Западного фронта, за исключением XIV армии, поляки или бездействовали, или отступали. К вечеру 10 июня они окончательно очистили свой плацдарм на левом берегу Днепра напротив Киева, уничтожив постоянные переправы. 71-я и 72-я стрелковые бригады 24-й стрелковой дивизии в это время сосредоточились в районе села Окуниново и готовились к переходу в местечко Горностайполь.

В ночь с 10 на 11 июня польские войска оставили Киев, сгруппировались в районе Лютеж — Новые Петровцы и Пуща-Водица и стали наводить переправы через реку Ирпень. Однако они продолжали упорно держаться на подступах к Киеву в районе железнодорожного узла. 141-я стрелковая бригада, переправившаяся на правый берег Днепра в районе села Осокорки, была отброшена поляками назад, на левый берег. Преследуя польские части на левом берегу Днепра, 68-я стрелковая дивизия 9 и 10 июня захватила около 350 пленных, 150 лошадей, много оружия и снарядов, а на станции Дарница — вагонный парк в двести вагонов.

К 11 июня наступление XII армии развернулось на широком фронте. Отряд Черниговского губвоенкома и мелкие экспедиционные отряды переправились через Припять и заняли Чернобыль. Ударная группа Голикова к вечеру 11 июня оседлала железную дорогу Киев — Коростень. Башкирская кавалерийская бригада овладела станцией Ирша, захватив более 300 пленных и вагоны с грузом. Следом за Башкирской бригадой на станцию Ирша двигался 225-й стрелковый полк 73-й стрелковой бригады.

В это время 73-я стрелковая бригада сосредоточивалась в районе станции Бородянка — местечко Бородянка — село Берестянка. В ночь на 12 июня она вступила в бой с польскими частями, отступавшими от Киева. От села Финевичи в направлении на станцию Шибеное на помощь 73-й бригаде шел 223-й полк, а из местечка Дымер через села Литвиновку и Лубянку — 2-й кавалерийский полк 25-й стрелковой дивизии. 20-я стрелковая бригада, занявшая район Гостомль — станция Буча, фронтом к Киеву, вела упорный бой с польскими частями, отходившими двумя колоннами от Киева. Одна колонна двигалась по тракту Гостомль — Бородянка, другая — вдоль железной дороги.

20-я стрелковая бригада не дала полякам переправиться через реку Ирпень в ее нижнем течении у села Демидове и потеснила польские части к югу, а 59-й стрелковый полк уже выходил на рубеж Гута — Лютеж.

Закончив операции под Житомиром и Бердичевом, Буденный решил тем же способом разгромить Фастовский железнодорожный узел. К концу дня 9 июня он сосредоточил свою армию компактной массой в районе Корнин — Ходорков — Водица — Миркова — Войтовцы, а наутро двинул две кавалерийские дивизии к Фастову, но поляков там уже не было. Тогда эти дивизии вошли в связь с 45-й стрелковой дивизией группы Якира и кавалерийской бригадой Котовского, которая находилась в Романовке и имела направление на Ходорков. Эти обстоятельства, а также полученная от командующего Юго-Западным фронтом радиограмма побудили Буденного вновь повернуть на запад и двинуться на Житомир.

12 июня части 58-й стрелковой дивизии вошли в Киев. [Согласно донесениям командира 58-й стрелковой дивизии, он еще в ночь с 11 на 12 июня вошел в Киев. Однако по данным командования речной флотилии, никаких сухопутных войск до позднего вечера 12 июня в центре Киева не было. Видимо, 58я стрелковая дивизия весь день провела на окраинах.]

В Киеве было захвачено 10 орудий без замков, а на станции Беличи — еще 74 орудия и тоже без замков. Польские части спешно отступали перед фронтом XIV армии. К концу дня 13 июня сводная дивизия вышла на рубеж Носовцы — Шуровцы, а ее конные части заняли станцию Крыштиновка. 178-я стрелковая бригада 60-й стрелковой дивизии выдвигалась на рубеж Шура — Крышинцы, который должна была занять к концу дня 14 июня. 160-я бригада 60-й стрелковой дивизии заняла рубеж Александровка — Ильяшевка, причем имелись сведения, что поляки отошли на Тульчин, и к концу дня 160-й бригаде было приказано выйти на рубеж Тульчин — Журавлевка. 41-я стрелковая дивизия занимала фронт Чеботарка — Княжеполь — Голубяче — Джугастра — река Марковка.

15 июня Конная армия, оставив 6-ю кавалерийскую дивизию заслоном от Коростышева до Житомира по реке Тетерев от нападений поляков с юга и юго-запада, остальными тремя дивизиями (4-й, 11-й и 14-й) вела бой с противником на рубеже Радомышль — Бощово — Горбылево. После ожесточенного боя, во время которого поляки неоднократно переходили в контратаки, Конная армия добилась успеха и сбила противника.

К концу дня 18 июня войска Юго-Западного фронта достигли: XII армия рубежа Копачи — Народичи — Новаки; Конная армия заняла район местечко Горошки — Михайловка — Буда Бобрицкая — Яблонное — Соколов — Тетюрка и готовилась с утра 19 июня действовать во фланг и тыл Коростеньской группировки противника. Но к вечеру 18 июня командарму Первой конной стало ясно, что под влиянием ударов XII армии Коростень не удержится. Командующий Юго-Западным фронтом приказал Буденному оставить в районе Коростеньского узла одну бригаду, а остальными силами двинуться на Новоград-Волынский, «каковой и должен быть взят безотлагательно». Фронт XIV армии проходил на 15 км северо-западнее Винницы, подходил к Жмеринке и далее захватывал местечки Старую и Новую Мурафу.

В тот же день 57-я стрелковая дивизия Мозырской группировки несколько раз пыталась переправиться на правый берег Днепра в районе Речицы, но попытки эти всякий раз отбивались.

К вечеру 19 июня части XII армии вышли на фронт Бениковка (на Припяти) — Лубянка — Хабное — Купечь — Холостпо. Продвижение XIV армии успешно продолжалось. На участке Мозырской группировки Западного фронта в этот день бригада 57-й стрелковой дивизии переправилась через Днепр и вела наступление от села Оверщизны на Речицу, все еще занятую поляками.

27 июня главные силы Конной армии переправились через реку Случь и овладели городом Новоградом-Волынским, после чего начали преследовать поляков в направлении на Корец. В это время 45-я стрелковая дивизия форсировала реку Случь на участке Урля — Новый Мирополь, направив кавалерийскую бригаду Котовского на местечко Любар. В районе села Синявы в этот день с переменным успехом шел бой 8-й кавалерийской и сводной стрелковой дивизий с польскими частями.

В ночь с 28 на 29 июня 72-я стрелковая бригада 24-й стрелковой дивизии заняла Мозырь. Преследуя польские части, отходившие вдоль железной дороги на запад и на местечко Скригалов, части Мозырской группировки 29 июня подошли к станции Мозырь. На олевском направлении поляки держались крепко, и части 25-й и 7-й стрелковых дивизий продвигались вперед крайне медленно. К вечеру их фронт проходил через села Пергу и Носака на Кишин и Зубковичи.

Преследуя поляков, части Первой конной армии 29 июня вышли на рубеж Сторожев — Корчма, что в 8 км к западу от местечка Корец — местечка Киликиев — Берездово — Красностав. 45-я стрелковая дивизия вышла на рубеж сел Дубровка — Ничиалы, направив в местечко Лабунь кавалерийскую бригаду Котовского, которая заняла это местечко, изрубив в нем батальон 19-го польского пехотного полка.

К концу дня 28 июня разрыв между левым флангом 6-й и правым флангом 2-й польских армий достигал уже 80 км, причем 2-я польская армия находилась на 50 км на уступе назад от 6-й польской армии. В этом промежутке была только 10-я бригада 5-й пехотной дивизии, оторвавшаяся от обеих польских армий и не имевшая связи с командованием ни одной из них. В такой обстановке командующий 6-й армией генерал Ромер решил снять с фронта своей армии 18-ю пехотную дивизию и направить ее через Старо-Константинов в общем направлении на Ровно для поддержки 2-й польской армии.

1 июля 4-я кавалерийская дивизия Конной армии при поддержке бригады 6-й кавалерийской дивизии вела упорный бой с поляками, в результате которого они отступили на рубеж река Горынь на участке Тучин — Гоща, а наши кавалеристы взяли хорошие трофеи: четыре орудия с полной запряжкой, сорок пулеметов и до тысячи пленных.

Упорные бои на ровенском направлении, в которых участвовала Конная армия, и плохие условия местности на этом направлении для действий конницы вынудили главное командование дать указания командующему Юго-Западным фронтом о направлении конницы Буденного в более северном направлении в обход Ровно, что и было сделано 1 июля.

3 июля 41-я стрелковая дивизия на своем участке достигла заметного успеха. Несмотря на то что ее атака на Копайгород захлебнулась, дивизии удалось к вечеру продвинуться вглубь на 10–12 км. Фронт ее теперь проходил через Копайгород исключительно — местечко Лучинец включительно.

Прорыв оборонительной линии 2-й польской армии по реке Горынь вынудил ее занять более сокращенный фронт на подступах к Ровно. К рассвету 4 июля 3-я пехотная дивизия легионеров занимала рубеж Городище — Белая Криница — Колоденка. 6-я пехотная дивизия, сосредоточившаяся к концу дня в районе Костополь — Селище, в течение 4 июля должна была перейти в район Александрии севернее Ровно. 1 — я пехотная дивизия легионеров к концу дня 3 июля только успела сосредоточиться в районе слободы Зебра. Командующий фронтом генерал Рыдз-Смиглы ожидал подхода с севера 1 — й пехотной дивизии легионеров, а с юга — 18-й пехотной дивизии, ограничившись на 4 июля лишь частным контрударом 6-й пехотной дивизии из района Александрии на восток от Ровно.

3 июля главные силы Конной армии переправились на левый берег Горыни и с утра 4 июля начали продвижение к Ровно. Вскоре они встретили польские части и вступили с ними в бой. В «Описании боевых действий 1-й Конной армии» значится:

«Части армии весь день 4 июля вели упорный бой. Противник засыпал наши части снарядами всех калибров как полевой артиллерии, так и с броневиков и автоброневых машин, развивавших в этот день особо интенсивную деятельность. Нашим частям из-за пересеченной лесистой местности зачастую приходилось действовать в пешем строю… Благодаря искусному маневрированию частей, ведущих демонстративное наступление, противник был введен в заблуждение, что в сильной степени помогло 14-й дивизии совершить обходное движение и появиться в тылу у противника. Движение наше было столь стремительно, что противник почти ничего не успел вывезти со ст. Ровно. В результате лихих атак в конном строю и удачного обхода с юго-востока наши доблестные части 6-й, 11-й и 14-й дивизий в 23 часа 4 июля заняли город Ровно и ночью преследовали противника, бегущего в панике».

При занятии Ровно трофеями Красной армии стали: один бронепоезд, одна радиостанция, 1500 лошадей, два 150-мм орудия и многое другое. Пленных было взято 1000 человек.

4-я кавалерийская дивизия во время этой операции оставалась на правом берегу Горыни, причем ее 2-я бригада преследовала части 6-й польской дивизии в направлении на Людвиполь и заняла этот населенный пункт. Замыкающие части 6-й польской пехотной дивизии отошли от этого пункта в направлении на местечко Березно. Наступившая ночь не остановила боевые действия на участке 45-й стрелковой дивизии. Ведя бой в течение целого дня, польские колонны продолжали двигаться в центр, в то время как на левом фланге 6-й польский уланский полк не мог продвинуться далее села Большие Пузырьки и под натиском бригады Котовского вынужден был отойти назад.

В июне и первых числах июля 1920 г. происходило существенное наращивание сил Западного фронта. В районе Полоцка сосредоточилась 16-я стрелковая дивизия, головные эшелоны которой начали прибывать в Полоцк 12 июня. В тот же день головные эшелоны 2-й стрелковой дивизии, прибывшей в распоряжение командующего Западным фронтом из VII армии, направлялись в район Крупки — Славное. Одновременно в районе Полоцка сосредоточивалась 54-я стрелковая дивизия, 160-я бригада которой прибыла на Западный фронт ранее.

С 17 по 24 июня на Западный фронт в район Крупки — Орта прибыла 27-я стрелковая дивизия, а в район Полоцка — 2-я бригада 10-й кавалерийской дивизии. Туда же перебрасывались с Кавказского фронта 33-я стрелковая дивизия и управление конного корпуса Гая. Из Кустана отправлялась 14-я стрелковая бригада 5-й стрелковой дивизии.

Кроме того, в распоряжение командующего Западным фронтом поступали многочисленные резервные части. Так, командующему Заволжским военным округом телеграммой начальника штаба Республики от 8 июня было приказано отправить в распоряжение командующего Западным фронтом три стрелковых полка из укрепленных районов округа и приступить к подготовке маршевых батальонов для Западного фронта. В район Полоцка направлялась также Красно-Уральская стрелковая дивизия.

Большое пополнение в виде маршевых частей Западный фронт должен был получить с Юго-Западного фронта. Так, телеграммой № 3271/оп. начальник штаба Республики ставил в известность командующего Западным фронтом, что в его распоряжение высылаются 12 тысяч человек с Юго-Западного фронта.

В июне и июле 1920 г. командование фронта произвело серьезную структурную реорганизацию. Так, 9 июня Южная группа XV армии была преобразована в ІІІ армию, в состав которой вошли 5, 21 и 56-я стрелковые дивизии, 86-я бригада 29-й стрелковой дивизии и 3-я кавалерийская бригада 10-й кавалерийской дивизии. Северная группа Сергеева была переформирована в IV армию, а штаб этой группы, находившийся в Полоцке, 18 июня был преобразован в штаб IV армии. К 24 июня в состав IV армии окончательно вошли: 12,18, 48 и 53-я стрелковые дивизии, 165-я бригада 55-й стрелковой дивизии и ІІІ конный корпус в составе 10-й и 15-й кавалерийских дивизий.

На 1 июня 1920 г. в составе Западного фронта было 694 орудия, которые распределялись по армиям следующим образом: в IV армии — 117, в XV — 197, в ІІІ — 135, в XVI — 221, в Мозырской группе — 14 и в распоряжении фронтового командования — 10 орудий. Все орудия были сведены в 61 легкий, 15 гаубичных и 17 тяжелых дивизионов, входивших в состав стрелковых и кавалерийских дивизий, и кроме того, 7 легких и 16 тяжелых батарей специального назначения (зенитных, ТАОН и др.). Всего в артиллерии фронта имелось 219 батарей, в которых насчитывалось 2388 человек командного состава, 44 842 красноармейца и 22 715 лошадей.

[Буль Баш]

Большое внимание командование уделяло и коммуникациям Западного фронта. К началу июльских операций у Полоцка был построен временный железнодорожный мост и открыто железнодорожное сообщение до станции Зябки. Части для железнодорожного моста у станции Борисово были построены заранее, и впоследствии в течение пяти суток этот мост был собран. В июне шла энергичная подготовка транспортных средств, главным образом за счет мобилизации подвод у местного населения.

Наращивал свои силы и противник. К 25 июня 1920 г. польские войска перед армиями Западного фронта располагали следующими силами:

* В это число входят части, расположенные на литовской границе в количестве 3200 штыков, и запасные батальоны и эскадроны действующих частей — всего 27 000 штыков и 1200 сабель.
** Из них: в боевой линии — 33 400 штыков, 4100 сабель, 156 легких, 68 тяжелых орудий; ближний резерв — 22 800 штыков, 2200 сабель, 32 легких, 9 тяжелых орудий; глубокий резерв и тыл — 30 200 штыков, 1200 сабель.

С утра 4 июля IV, XV и ІІІ армии Западного фронта перешли в решительное наступление. Мозырская группа в это же время, развивая свое дальнейшее наступление, форсировала реку Ину.

Важную роль в прорыве Польского фронта сыграла многочисленная артиллерия Красной армии. Так, в состав 16-й стрелковой дивизии было включено три легких и один тяжелый артиллерийский дивизион. Всего в дивизии было: 3-дюймовых пушек — 18, 122-мм гаубиц — 4, 107-мм пушек обр. 1910 г. — 1 и 152-мм гаубиц — 6, что составляло около четырех орудий на 1 км фронта. Для 1919–1920 гг. это считалось очень много.

В полосе наступления 33-й Кубанской стрелковой дивизии XV армии решено было применить танки. Огневую поддержку 33-й дивизии осуществляли артиллерийские группы 97-й и 98-й бригад, каждая из которых состояла из двух батарей 76-мм пушек обр. 1902 г. и одной 122-мм гаубичной батареи. Кроме того, в районе села Душки была размещена батарея 107-мм пушек обр. 1910 г., в задачу которой входила борьба с бронепоездами противника.

Артиллерийская подготовка в полосе наступления 33-й стрелковой дивизии началась 4 июля не в 4 ч 30 мин, как планировалось, а в 6 ч и продолжалась 15 мин. Это было вызвано тем, что в 3 ч 30 мин противник открыл сильный артиллерийский огонь по расположению 11-й стрелковой дивизии, в полосе обороны которой должна была перейти в наступление 33-я дивизия, и предпринял ограниченными силами разведку боем.

После короткой артподготовки в 6 ч 15 мин три танка Mk.V «рикардо» в кильватерной колонне двинулись в сторону неприятельских позиций. Идти по-другому танки не могли из-за болотистой местности. Один «рикардо» все-таки съехал с дороги и застрял, у второго заглох двигатель, и только третий танк благополучно достиг линии проволочных заграждений и, прорвав их, дошел до первой линии окопов. Однако и одного танка оказалось достаточно, чтобы польский 159-й резервный полк дружно кинулся бежать.

Атаку танков должен был поддержать 14-й автоброневой отряд (три броневика) и бронепоезд № 8 «Имени Раскольникова». [Бронепоезд «Имени Раскольникова» входил в состав Заднепровской бригады бронепоездов, у которой, кроме того, были бронепоезда «Память тов. Свердлова», «Грозный», «Спартак», «Освободитель», «Память тов. Урицкого», «Память тов. Иванова», «Борец за свободу», № 9, № 10 «Имени Розы Люксембург». Оперативно дивизиону были приданы бронепоезда «Буря», «Смерть Директории», «Имени командарма Худякова», «Имени Ворошилова» и «Смерть паразитам».] Однако броневики прибыли слишком поздно. Зато орудия бронепоезда № 8 действовали эффективно в течение всего боя.

В ночь с 6 на 7 июля части XVI армии успешно форсировали Березину и захватили большой плацдарм на западном берегу. Главные силы XV и ІІІ армий к концу дня 11 июля овладели районом Молодечно. В тот же день XVI армия заняла Минск.

19 июля армии Западного фронта вышли на линию река Неман — станция Барановичи — станция Лунинец. ІІІ конный корпус занял Гродно, защищаемый слабым гарнизоном, так как бывшие впереди него польские дивизии 7-й и 1-й армий, отступая под натиском частей Красной армии, еще не достигли линии Немана.

Этот решительный успех армий Западного фронта тут же сказался на тоне дипломатов стран Антанты. 12 июля, воспользовавшись пребыванием в Лондоне наркома внешней торговли Л. Б. Красина, бывшего одновременно полпредом и торгпредом в Англии, английское правительство в лице лорда Керзона [Керзон Джордж Натаниэл (1859–1925), маркиз, в 1919–1924 гг. министр иностранных дел Великобритании] предъявило советскому правительству ноту о заключении в недельный срок перемирия с Польшей. Лорд Керзон при этом предлагал советским войскам отойти от естественных этнографических границ Польши на линию Гродно — Воловка — Немиров — Брест-Литовск — Дорогуск — Устилуг — восточнее Грубешова — Крылов — западнее Равы-Русской — восточнее Перемышля до Карпат. Затем лорд Керзон предложил на конференции в Лондоне обсудить условия мира РСФСР и Польши, при этом граница между Россией и Польшей намечалась согласно плану Верховного Союзного Совета, принятого в 1919 г., то есть по линии реки Западный Буг. В случае отказа правительства РСФСР от принятия этого предложения английское правительство объявляло, что страны Антанты будут помогать Польше всеми доступными для них средствами.

К концу июня 1920 г. в Варшаве наконец-то осознали масштабы поражения как в Беларуси, так и на Украине. 1 июля был создан Совет обороны государства в составе Пилсудского, маршала сейма, премьер-министра, трех членов правительства, десяти депутатов от парламентских партий и трех представителей военного командования. 5 июля Совет постановил обратиться к странам Антанты с просьбой о содействии в мирных переговорах.

На переговорах с представителями Антанты 9–10 июля было решено, что содействие Антанты будет осуществлено при выполнении следующих условий: поляки отойдут на «линию Керзона», откажутся от претензий на литовские земли и согласятся на проведение в Лондоне мирной конференции представителей РСФСР, Польши, Финляндии, Литвы, Латвии и Восточной Галиции. Польша также должна была принять решения Антанты по вопросам ее границ с Литвой, Чехословакией и Германией и о будущем Восточной Галиции.

В Москве обсуждение ноты английского правительства состоялось 13–16 июля. Мнения в руководстве разделились. Нарком иностранных дел Г. В. Чичерин занял очень осторожную позицию — предложил принять предложение лорда Керзона выйти на предлагаемую им линию («линию Керзона»), на которой начать переговоры с Польшей, а за время переговоров подтянуть тылы и дать отдых войскам.

И. В. Сталин несколько раз выступал с предостережением против шапкозакидательских настроений в руководстве страны и Красной армии. Так, 24 июня в интервью харьковской газете «Коммунист» он заявил:

«Было бы ошибкой думать, что с поляками на нашем фронте уже покончено».

Предстоят еще серьезные сражения,

«поэтому я считаю неуместным то бахвальство и вредное для дела самодовольство, которое оказалось у некоторых товарищей: одни из них не довольствуются успехами на фронте и кричат о „марше на Варшаву“, другие, не довольствуясь обороной нашей Республики от вражеского нападения, горделиво заявляют, что они могут помириться лишь на „красной советской Варшаве“».

11 июля в газете «Правда» Сталин, вновь отметив успехи Юго-Западного фронта, подчеркнул, что, хотя

«наши успехи на антипольских фронтах несомненны… но было бы недостойным бахвальством думать, что с поляками в основе уже покончено, что нам остается лишь проделать „марш на Варшаву“. Это бахвальство… неуместно не только потому, что у Польши имеются резервы, которые она несомненно бросит на фронт… но и прежде всего потому, что в тылу наших войск появился новый союзник Польши — Врангель, который грозит взорвать с тыла плоды наших побед над поляками… Смешно поэтому говорить о „марше на Варшаву“ и вообще о прочности наших успехов, пока врангелевская опасность не ликвидирована».

За наступление были военные, а самое главное Ленин. Он писал:

«Я просил Сталина 1) ускорить распоряжение о бешеном усилении наступления. У нас хотят вырвать из рук посредством жульнических обещаний победу».

Причем дело не в каких-то антипатиях вождя к Польше или лично к Пилсудскому. Позже Ленин писал, что захват Польши приведет к выходу Красной армии на границу Германии и полному краху Версальской системы, а если продолжить мысли вождя, то и к мировой революции.

17 июля 1920 г. советское правительство ответило лорду Керзону, что с удовлетворением принимает заявление британского правительства о желательности установить мир в Восточной Европе. Оно сожалеет лишь, что в свое время Великобритания не выразила желания оказать содействие России для разрешения ее конфликта с Польшей мирным путем. Тем не менее, несмотря на ничем не оправданное нападение Польши, советское правительство готово установить с ней мирные отношения: для этого Польша должна лишь непосредственно обратиться к Советской России с просьбой о перемирии и заключении мира. Советское правительство изъявило готовность согласиться и на более выгодную для польского народа территориальную границу, чем «линия Керзона». Нарком иностранных дел отметил, что эта линия была установлена в известной части под давлением контрреволюционных русских элементов. Это сказалось, например, на решении вопроса о Холмской области: Верховный совет союзников пошел в этом случае по пути антипольской политики царизма и империалистической великорусской буржуазии.

«Советская Россия, — говорилось в ноте, — готова вообще в отношении условий мира в тем большей степени идти навстречу интересам и желаниям польского народа, чем дальше в своей внутренней жизни польский народ пойдет по такому пути, который создаст прочную основу для действительных братских отношений трудящихся масс Польши, России и Украины, Белоруссии и Литвы и создаст гарантию, что Польша перестанет быть орудием нападений и интриг против рабочих и крестьян Советской России и других наций».

По поводу предложения лорда Керзона назначить конференцию в Лондоне для установления окончательного мира России с соседями Г. В. Чичерин сообщал, что советское правительство уже достигло без всякого постороннего участия полного примирения с Литвой и Эстонией. С таким же успехом путем непосредственных переговоров может быть осуществлено и соглашение с Польшей.

Отказываясь от посредничества Англии, Чичерин отметил, что советское правительство считает еще менее допустимым вмешательство Лиги Наций в дело его примирения с Польшей. Прежде всего это учреждение даже не уведомило Россию о своем возникновении. Со своей стороны и советское правительство не принимало решения о признании или непризнании Лиги Наций.

Что касается вопроса о Врангеле, то советское правительство, идя навстречу Великобритании, готово гарантировать личную безопасность мятежному генералу и входящим в его армию лицам. Однако оно ставит условием их немедленную капитуляцию и сдачу советским властям всей занятой Врангелем территории и всего их военного имущества.

В ответ на советскую ноту лорд Керзон 20 июля сообщил по радио, что Англия не настаивает на своем участии в переговорах между Россией и Польшей, напротив, союзники рекомендуют польскому правительству немедленно начать самому переговоры с Россией. Лорд Керзон добавил, что, если по получении от Польши просьбы о мире советские войска будут продолжать наступление, союзники окажут Польше поддержку. Для подкрепления своей угрозы Керзон заявил, что Англия воздерживается от торговых переговоров с Россией, в Ревель уже послана телеграмма об отсрочке намеченного приезда в Лондон советского представителя.

Вслед за английской радиограммой советское правительство получило просьбу Польши начать переговоры о перемирии и мире. В ответ полякам предложили выслать парламентеров к 30 июля.

Между тем боевые действия на Польском фронте продолжались без перерывов. 20 июля красная 15-я кавалерийская дивизия прорвалась на левый берег Немана в районе Гродно. К вечеру туда же вышла вся IV армия, а к вечеру следующего дня начали выходить и правофланговые части XV армии.

В это же время части ІІІ и XVI армий форсировали реку Шара и продолжали выдвигаться к городу Волковыску. К вечеру 22 июля на 70-километровом фронте от Гродно до Зельева развернулись три армии Западного фронта.

Но поляки не только держались на линии Немана, но и предпринимали попытки овладеть Гродно.

23 июля части IV армии сменили под Гродно части ІІІ конного корпуса, после чего корпус двинулся на север, чтобы, переправившись через Неман, ударить во фланг и тыл польским армиям в направлении на местечко Новый Двор. 24 июля ІІІ конному корпусу удалось переправиться через Неман севернее Гродно, где отсутствовали силы противника, и двинуться на Новый Двор.

В это время пехота IV армии атаковала поляков в правый фланг и вынудила их спешно отойти через город Соколку на Белосток, а части XVI армии вели упорные бои на волковыском направлении. 23 июля поляки попытались здесь перейти в контратаку, но были с большими потерями отброшены назад. При этом красные захватили много пленных, двенадцать орудий и другие трофеи и после этого 24 июля сравнительно легко взяли Волковыск.

Перед левым флангом XVI армии и Мозырской группой поляки стояли крепко. Здесь, на фронте Пружаны — Картузская Береза, завязались упорные бои.

Правый фланг XVI армии (27-я стрелковая дивизия) в это время быстро продвигался вперед и 27 июля занял районный город Бельск — станция Гайновка, захватив пленных, артиллерию и другие трофеи.

Это было последнее упорное сопротивление польских войск перед линией реки Буг, после чего они быстро начали отходить к этому рубежу, причем местами просто бежали в полном беспорядке.

Двигаясь к линии реки Нарев, IV армия вновь имела успех на своем правом фланге. 27 июля ІІІ конный корпус с ходу овладел старой русской крепостью Осовец, выдвинув свои передовые части непосредственно к восточно-прусской границе на Граево и Щучин.

28 июля передовые части пехоты IV армии подошли к рубежу Нарева и обнаружили, что он занят хорошо укрепившимся противником. Тем не менее одна бригада 18-й стрелковой дивизии, преодолев сопротивление поляков, утвердилась на левом берегу Нарева на шоссе Белосток — Ломжа.

В тот же день XV армия вышла на реку Нарев южнее IV армии, но все мосты на ее участке были уничтожены. Между тем ІІІ конный корпус, двигаясь правым берегом реки Бобр, уже приближался к крепости Ломжа и 29 июля готовился атаковать ее. Вслед за ним, на случай неудачи, в районе крепости Осовец сосредоточивался армейский резерв IV армии — 12-я стрелковая дивизия.

[Буль Баш]

Атака ІІІ конным корпусом укрепленной ломжинской позиции 29 июля положила начало шестидневным упорным боям на реке Нарев. Хотя конный корпус и имел первоначально небольшой успех, но в дальнейшем развить его не удалось, и командующий IV армией решил ввести в дело свой армейский резерв — 12-ю стрелковую дивизию, выдвинув ее от Осовца к Ломже. 30 июля эта дивизия выступила из Осовца, и в ожидании ее прибытия ІІІ конный корпус вел затяжные бои. В течение 30 июля 53-я стрелковая дивизия IV армии переправилась на левый берег Нарева у села Стренковая Гора и развивала свой успех в направлении на местечко Тыкоцин, что облегчило положение соседей слева — частей 18-й стрелковой дивизии, которая начала быстро расширять свой плацдарм на левом берегу Нарева.

На фронте XV армии противник продолжал удерживаться на левом берегу Нарева, и все попытки XV армии переправиться на левый берег оканчивались неудачей. В ночь с 31 июля на 1 августа командующий Западным фронтом приказал командующим IV и ІІІ армиями помочь XV армии, переменив направление движения своих объединений на Остроленку и Брянск.

Выполняя это приказание, IV и ІІІ армии в течение 1 августа провели ряд успешных боев, сопровождавшихся значительным выигрышем территории, частями ІІІ армии был захвачен Брянск, но старая русская крепость Ломжа продолжала упорно держаться.

Однако поляки под угрозой с севера и юга уже очищали фронт перед XV армией, отходя на Мазовецк, чем воспользовалось командование XV армии, переправив армию на левый берег Нарева.

2 августа ІІІ конный корпус, полностью переправившийся на левый берег Нарева, развивал действия в тыл Ломжи совместно с энергичной атакой этого населенного пункта 12-й стрелковой дивизией, которой наконец удалось овладеть Ломжей.

К вечеру 31 июля дивизии XV армии подошли к Западному Бугу на участке от местечка Немирова до Брест-Литовска, а 1 августа 2-я стрелковая и части 10-й стрелковой дивизий совместной атакой овладели правобережными фортами крепости.

Теперь перейдем к действиям Юго-Западного фронта. Почти вся XII армия 12 июня наступала на Ковель. 13 июля армия продолжала беспрепятственно продвигаться к реке Стырь, в то время как на фронте от Дубно до устья реки Збруч уже начинались упорные бои.

13 июля поляки, подтянув из Кременца к Дубно 18-ю пехотную дивизию, выбили из города красную 11-ю кавалерийскую дивизию. Это вынудило командующего Первой конной армией ввести в дело 14-ю кавалерийскую дивизию, причем 11-й и 14-й кавалерийским дивизиям было приказано 14 июля снова занять Дубно, в то время как 4-я кавалерийская дивизия продвигалась к местечку Торговице, а 6-я кавалерийская дивизия следовала на Луцк.

24 июля началось большое отступление поляков. Их 18-я пехотная дивизия покинула город Броды, окруженный красной кавалерией. При этом 35-я пехотная бригада была полностью изрублена красными, а ее командир взят в плен. Всего в районе Брод красные захватили один бронепоезд, 19 орудий, 43 пулемета и 1000 пленных.

24 июля поляки оставили город Волочиск и начали отступление на Тирасполь.

22 июля главком С. С. Каменев срочно прибыл в Смоленск, в штаб Западного фронта. Ознакомившись на месте по докладам командования фронтом с обстановкой, он отдал в этот же день директиву занять войсками Западного фронта Варшаву не позднее 12 августа. 23 июля главком послал из Смоленска на имя заместителя председателя Реввоенсовета Республики Э. М. Склянского телеграмму, в которой сообщал о своем впечатлении об обстановке на Западном фронте:

«Самое существенное — это высокий подъем настроения в частях, гарантирующий возможность и дальше продвигаться, не уменьшая энергии. 19 числа заняты Гродно и Слоним, оба эти успеха свидетельствуют, что линия р. Немана и Шара прорваны и теперь у противника нет на пути их отхода рубежей, на которых они могли бы рассчитывать задержать нас. Не исключена возможность закончить задачу в трехнедельный срок».

Эта телеграмма свидетельствовала, что главком после докладов Реввоенсовета Западного фронта, по существу, считал польскую армию неспособной к дальнейшему сопротивлению. Такая оценка была ошибочной. Исходя из того, что войска Западного фронта продолжали стремительное наступление, не встречая при этом серьезного сопротивления противника, Реввоенсовет Юго-Западного фронта 22 июля направил телеграмму главкому. В ней предлагалось перенести центр тяжести главного удара войск фронта с северо-западного, брестского, направления на юго-западное, львовское, то есть в пределы Галиции. Объясняя мотивы этого предложения, А. И. Егоров позже писал, что овладение Львовом являлось для командования Юго-Западного фронта «моментом исключительной важности», хотя и не самодовлеющим. Полностью оценивая военно-политическое значение освобождения Львова, отмечал далее А. И. Егоров, командование Юго-Западного фронта считало решение этой задачи все же лишь этапом на пути развития дальнейших действий, направленных к окончательному сокрушению противника, путем сочетания «удара на Варшаву с ударом через Львов в тыл Варшаве». Перенесение направления главного удара в сторону Галиции, по мнению Реввоенсовета Юго-Западного фронта, диктовалось также опасностью выступления на стороне Польши буржуазно-помещичьей Румынии.

Со стороны главкома поворот главных сил Юго-Западного фронта не встретил возражений. 23 июля он утвердил предложения Реввоенсовета Юго-Западного фронта. При этом главком исходил из убеждения, что Западный фронт в августе 1920 г. один, без помощи Юго-Западного фронта, может сломить сопротивление противника на Висле и занять Варшаву. Более того, главком С. С. Каменев считал, как он писал об этом 21 июля в Реввоенсовет Республики, что для выполнения этой задачи вполне достаточно будет трех армий Западного фронта (IV, ІІІ и XV), если Польша не получит существенной поддержки помимо выступления Румынии и Латвии. Эти три армии в общей сложности в то время имели немногим более 50 тысяч штыков и сабель. XVI же армию, которая была наиболее сильной среди армий Западного фронта, главком планировал вывести в резерв на случай, если на помощь буржуазно-помещичьей Польше придет буржуазная Латвия.

23 июля командование Юго-Западного фронта поставило войскам задачу — не позднее 29 июля занять Львов. Таким образом, действия Юго-Западного фронта должны были отныне направляться не на содействие войскам Западного фронта, который наносил главный, решающий удар на варшавском направлении, а на решение, по существу, самостоятельной задачи, связанной с ликвидацией войск противника на львовском направлении и освобождением Галиции. При этом ударные группировки Западного и Юго-Западного фронтов должны были действовать в значительном отрыве друг от друга.

Изменение направления главного удара войск Юго-Западного фронта накануне решающих боев, от которых зависел исход советско-польской войны в целом, противоречило реальной обстановке. А обстановка была такой, что на отдельных, наиболее важных направлениях бои затягивались на несколько дней и сопротивление польских войск усиливалось.

24 июля, после трех дней напряженных боев, войска Западного фронта прорвали линию Гродно — река Неман — река Шара — Слоним. Форсировав Неман и Шару, 24 июля советские войска вступили в город Волковыск, 27 июля — в Осовец и Пружаны, а 30 июля был занят Кобрин.

Войска Юго-Западного фронта, развивая наступление на Львов, к 28 июля на широком фронте с боями форсировали реку Стырь.

Польское командование совместно с французским генералом Вейганом предприняло отчаянные усилия, чтобы задержать дальнейшее продвижение Красной армии и создать прочную оборону на реке Западный Буг.

Под руководством генерала Вейгана, взявшего в свои руки фактическое командование польской армией, был разработан и 6 августа утвержден план военных действий. Основная идея этого плана заключалась в следующем:
1) сковать советские войска на юге, прикрывая Львов и нефтяной бассейн;
2) на севере не допустить обход вдоль германской границы, а также ослабить удар частей Красной армии путем отражения их атак предмостных укреплений на восточном берегу Вислы;
3) в центре — наступательная задача: быстрое сосредоточение на нижнем Вепже маневренной армии, которая затем ударила бы во фланг и тыл войскам Западного фронта, атакующим Варшаву, и разбила бы их.

Таким образом, Вейган и польское командование, планируя укрепление и защиту Варшавы, одновременно готовили удар южнее — на люблинском участке, в тыл и фланг главным силам Западного фронта, которые наступали в обход Варшавы с северо-востока. Южный участок фронта в период боев за Варшаву стал рассматриваться противником как второстепенный, имевший задачей главным образом прикрытие Львова и нефтяного бассейна Галиции.

В соответствии с этим планом польские войска были разделены на три фронта: Северный, Средний и Южный.

Северным фронтом командовал генерал Галлер. Под его командованием находились три армии, из которых 5-я армия должна была обороняться на Нареве, 1-я армия — на подступах к Варшаве, 2-я армия получила задачу обороняться на левом берегу Вислы, на рубеже Гура-Кальвария — Конвенице.

Средний фронт под командованием генерала Рыдз-Смиглы составлял маневренную группу войск. Главной ударной силой этого фронта была 4-я армия, сосредоточенная в районе Демблин — Люблин. Основным направлением ее действий был Минск Мазовецкий (Ново-Минск). От Люблина на юг должна была действовать 3-я армия. Перед ней стояла задача прежде всего обеспечить фланги и тылы района сосредоточения ударной 4-й армии, а затем, оставив конницу для прикрытия, наступать в северо-восточном направлении.

Южный фронт под командованием генерала Довбор-Мусницкого в составе 6-й армии и петлюровских частей должен был прикрыть Восточную Галицию.

Согласно плану из 23 польских дивизий 20 предназначались для Варшавской операции. На этом участке сосредоточивалась большая часть кавалерии. Боевой состав польских войск, выделенных для сражения на Висле, насчитывал 107,9 тысячи штыков и сабель. На вооружении войск находилось 1834 пулемета, 108 тяжелых и 526 легких орудий. Кроме того, они имели свыше 70 танков.

Три польские дивизии (6-я армия) и так называемая Украинская армия предназначались для обороны в районе Львова.

Состав польских войск к 1 августа 1920 г.




11 августа части Красной армии заняли Вышков и Пултуск. Отступающие части поляков, усилившись 7-й резервной бригадой, 136-м пехотным полком и прибывшими запасными батальонами, под прикрытием бронемашин с упорными боями отходили по шоссе Пултуск — Насельск и далее в район Новогеоргиевска. Противник, не считая достаточной на фланге 8-ю кавалерийскую бригаду, выдвинул в район Крюкова части 3-й кавалерийской дивизии, 16, 17, 18-й уланский и 2-й шволежерский полки.

Части Красной армии с упорными боями вышли на линию Сихоцин — река Вкра — Радимин — Окунев — река Висла — Гарволин и далее на Радин, а на подступах к Варшаве и на севере были встречены активными контратаками свежих войск противника. В боях под Сихоцином были обнаружены части 18-й польской пехотной дивизии, переброшенной с Юго-Западного фронта, а в районе Баркова — 1-я Сибирская бригада, 211-й и 131-й пехотные полки, прибывшие из тыла.